Татьяна Королева - Позор семьи

— Да не переживай, Саня, пойдешь ты в армию! — заверил прибежавшего на шум малого Чупаха. — Папа твою бабушку даже спрашивать не будет!

Саня сразу ткнулся ко мне:

— А Нику? Нику спросят?

Я посадила Саню рядышком на кресло — раскачиваться вместе:

— Саня, пока тебе восемнадцать лет исполнится, армия будет контрактной…

Наконец слепой случай встал на мою сторону — его сынуля здесь, рядом со мной, а Андрюхина мама уже далеко. Значит, мы практически одни. Можно задать любимому интимный вопрос:

— Андрей, а как ты умудрился переторговать папу на аукционе? — и кивнула в сторону стены.

Там под стеклом на свежей штукатурке красовался диск «Нирваны» с вожделенным росчерком руки самого Курта Кобейна на конверте.

Андрей пододвинул пуфик, присел и взял меня за руку:

— Переторговал? Ника, у меня нет таких денег! Я разыскал хозяев диска, договорился с ними за разумную сумму — больше, чем обещали аукционисты, оплатил неустойку, и лот сняли с аукциона… — Вот, значит, почему отец так взбеленился! Андрей поежился от неприятных воспоминаний, — Поехал забирать диск — и попал под Шеремета… Ника, я думал, он убьет меня прямо в аукционном зале…

— Николаич, тебе давно надо было нормальную охрану завести, — подсказал Чупаха, — не доводить до крайностей! Вот и все!

— Да плевать ему на охрану — он меня просто ненавидит!

Я обняла Андрюху и стала утешать:

— Ну что ты! Папа к тебе нормально относится — даже завидует, что у тебя такой гипермаркет, и землю под аэропортом он тебе продаст… Андрей, ведь ты не такой, как он, давай будем жить без скандалов? Помиримся…

— Помиримся?

— Да… Отдадим ему эту пластинку… Знаешь, как он обрадуется…

— Что значит «отдадим»? — Андрюха выпрямился и отодвинулся.

— Ну, не просто отдадим — подарим на свадьбу…

— Шеремет тебя пригласил на свадьбу?

— Конечно…

Конечно, папа не звал меня лично, зато меня пригласила Лида!

— Посмотри любой фильм: на свадьбе даже главари мафии всех прощают…

— Он меня будет прощать? За то, что сломал мне два ребра? Ника, он меня чуть не убил второй раз; если бы не ты — я бы его засудил!

Андрей ласково прижал меня к груди и погладил по волосам:

— Моя бедненькая… Шеремет тебя выгнал из дома в одной пижаме… Я своего ребенка на улицу в пижаме даже летом не пускаю, потому что я своего сына люблю… И тебя, Ника, люблю, люблю больше, чем он…

Мне было так тепло и уютно, я растрогалась — Андрюха меня правда любит больше всех! Он поцеловал меня в макушку, усадил обратно в кресло, оттащил пуфик к стенке, взгромоздился на него и при бдительной поддержке охраны снял рамочку с диском, но не отдал мне сразу, как я надеялась.

Зато еще раз поцеловал:

— Если тебе важно — можешь туда пойти… только без меня…

— Одна? На свадьбу?

— Почему одна? Хочешь, Глеб Василич с тобой сходит… Василич, присмотришь там за Никой, ладно?

— Легко!

— Вероника, не обижайся… Я тебя очень, очень люблю… И мне все равно, кто твой папа — даже если это Березовский или Берия… Но ни мою жену, ни мой бизнес, ни мой винил твой отец не получит!

Любимый прижал рамку к груди, пошел и запер свой драгоценный диск в сейф.

— Андрей про Берию сильно сказал, пронимает… — восхитился патроном Чупаха.

Возразить мне нечего — Глеб Васильевич начальник охраны Андрея, а не моей.

Такова счастливая семейная жизнь.

Мне пришлось серфить по Интернету почти целые сутки — если приложить усилия, во Всемирной сети, давно превратившейся в перекресток помойки и ярмарки, можно отыскать все, что угодно.

И чтобы раздобыть виниловый диск культовой группы вроде «Нирваны», пришлось заплатить не торгуясь и еще доплатить за срочную доставку. Но денег у меня полно — я еще старые заработки не истратила. Зато когда я разорвала посылку, там обнаружился вожделенный альбом в совершенно новеньком конверте! Как будто вчера из магазина… Интересно, его хоть раз слушали? А может, он вообще поддельный?

Но технических средств, способных вдохнуть жизнь в музыку, окаменевшую на древнем носителе, у меня просто нет, времени тоже — я потерла конверт по углам бруском для полировки ногтей, совершила экспедицию в недостроенную часть дома, присыпала блестящую поверхность белесой пылью, потом еще и обмахнула грязной тряпкой.

Теперь не стыдно представить сокровище на суд истинных знатоков!

Дим-Дим обрадовался, расцеловал меня в обе щеки и усадил за столик. Пока я ковыряла палочками слипшийся кусок риса, пытаясь определить, что же задумывали изготовить местные повара — суси или все же сасими, крестный с умилением перебирал пожелтевшие милицейские протоколы и стандартные фотографии: