Елена Логунова - Звезда курятника

— И слон тоже дохлый, — поспешил вмешаться Колян.

— Еще трупы? — с неподдельным интересом спросил от балконной двери кто-то из товарищей капитана.

— А что, собственно, случилось? — запоздало, хором поинтересовались Андрей и Галя.

— Диму убили!

— Надо же! — ахнули супруги.

Но настырный оперативник не дал им задать никаких вопросов, а вопросил сам:

— Так кто еще умер?

— Лена, Коля, ну почему вы не объясните товарищу Медведеву все по-человечески? — воззвала к нам с Коляном рассудительная Надя. — Слон и корова — это игрушечные звери.

— Я Потапов, — сказал капитан.

— Медвежья фамилия! — прыснула Галя, прозрачно намекая на известный рассказ Чехова.

Я строго посмотрела на нее и про себя несколько раз повторила: «Потапов, Потапов, Потапов!» Не дай бог, вслух назову капитана Пандой! Тоже ведь медведь, только бамбуковый.

— А что у вас в этой комнате? — Панда шагнул к двери в детскую.

— Стоп, туда нельзя! — Я решительно преградила ему дорогу, раскинув руки, как огородное пугало. — Там у нас Масяня!

— Он что, кусается? — съязвил Панда.

— Нет, он спит. — Я даже не улыбнулась.

Панда перевел взгляд на Коляна и спросил:

— Масяня — это кто? Еще один бегемот, слон или корова?

— Нет, это мальчик! — покачал головой мой супруг.

— Мальчик Масяня? — с непередаваемой интонацией повторил Панда. — Отлично.

Он посмотрел на своих спутников, как мне показалось, вопросительно.

— Может, одиннадцатую бригаду вызовем? — предложил «Второй-из-ларца», с готовностью отцепляя с поясного ремня мобильник.

— Это психиатричку, что ли? — напряглась я. — По-вашему, мы похожи на сумасшедших?!

Товарищ Панда выразительно оглядел меня с головы до ног. Под этим тяжелым взглядом окутывающая меня простыня сама собой размоталась и медленно поползла вниз.

— Ой! — воскликнула я, подхватывая полотнище на уровне бедер.

— Отлично, — в смущении делаясь бурым, как шишкинский медведь, невпопад пробормотал Панда.

— Спасибо, — так же невпопад ляпнула я.

— Мне тоже нравится, — присоединился оживившийся Колян.

— Супер! — заржал «Третий-из-ларца». — Стриптиз в дурдоме!

Надя натянула повыше верхний край своего покрывала, Саша нервно захохотал, и тут балконная дверь громко стукнула и в комнату боком протиснулся «Первый-из-ларца».

— Холодное оружие в доме есть? — деловито спросил он.

— Значит, Диму зарезали, — озвучил свои мысли сообразительный Саша. — А я-то еще надеялся, что его бегемотом зашибло!

— Послушайте, — проникновенно сказал ему Панда, ероша головную шерсть. — Давайте оставим в покое версию с перелетным бегемотом. Вас спросили, есть ли в доме холодное оружие, вот и отвечайте!

— В принципе, у нас все оружие холодное, мы обычно только еду разогреваем, — рассудительно сказал Колян. — И то не трижды в день!

Тут супруг с укором посмотрел на меня.

— Игрушечные мечи, сабли, стилеты не в счет? — уточнила я, пропустив мимо ушей намек на то, что я нерегулярно готовлю горячее. — А то у Колюшки арсенал — дай бог такой же полку спецназа!

— Кто есть Колюшка? — с трудом сдерживаясь, спросил Панда.

Я заметила, что у него начал дергаться правый глаз.

— Товарищ Топтыгин, вы не волнуйтесь! — проникновенно сказала добросердечная Надя. — Хотите, я накапаю вам валерианки? Или принесу успокоительных таблеток?

— Потапов! — взвизгнул Панда.

— Каких потапов? — не поняла Надя. — Что такое — потапы?

— Я спр-рашиваю, кто такой Колюшка? — с рычанием вопросил капитан.

— Это мальчик, — повторил Колян.

— Еще один?

— Мальчик и еще мальчик! — заржал Саша, некстати процитировав «Служебный роман».

Прорвало народ на крылатые выражения!

— Два в одном, — примирительно сказала я, тоже процитировав популярный рекламный ролик. И для лучшего понимания выдала туповатому Панде ряд синонимов. — Масяня и Колюшка — это один и тот же мальчик. Ребенок. Человеческий детеныш.

— Наш, — поторопился вставить Колян.

Товарищ Панда закрыл глаза, крепко потер переносицу и с чувством произнес:

— А идите вы все… в комнату к своим детям! Быстро!

Я открыла было рот, но Панда тут же гаркнул:

— И молча!

Гуськом мы протопали мимо каменно замершего Панды в спальню к Масяньке. По пути завернутый в тогу Саша зачем-то провозгласил, как древнеримский гладиатор:

— Аве, Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!

— Не надо про покойников, накаркаешь еще! — подтолкнула его в спину рассерженная супруга.