Елена Логунова - Принц в неглиже

— Прошу прощения. — Я взяла Ирку за локоть и увлекла ее в коридор, подальше от памятливой Арины Родионовны. Пациент проводил нас внимательным взглядом.

— Слушай, дорогая, чего ты вредничаешь? Мужик — копия твоего Монтика.

— Копия, — с ударением повторила Ирка.

— Ясно, не оригинал. Может, брат-близнец? Я где-то читала, что двойняшки, если даже их разлучить, очень часто попадают в одинаковые ситуации: работают по одной специальности, одеваются в одном стиле, вкусы у них общие, привычки, жены похожие…

— Дети похожие, — язвительно вставила Ирка.

— Это само собой… О чем это я? Да, я хочу сказать: бери ты себе этого мужика, если Монтика упустила. Если хочешь, можем его для полноты сходства в мешок затолкать и в камыши закинуть, мы с Томкой не поленимся, еще раз найдем его — и полный ажур! Считай, начала с чистого листа!

Дверь палаты приоткрылась, пропуская старичка на костылях. Дедушка странно покосился на нас с Иркой и торопливо проковылял к телефону.

— Стой здесь. — Я оставила подругу, прокралась вслед за стариком и постояла у него за спиной, под прикрытием пожарного щита, без зазрения совести подслушивая разговор. Впрочем, приватной беседой назвать его было трудно, предчувствия меня не обманули: дедушка пошло стучал на нашего нового знакомого.

— Значит, так, — решительно сказала я Ирке, возвращаясь. — Что будет дальше — я уже догадываюсь: через пару часов этот парень, Монтиков двойник, будет примерять байковую пижаму в психушке. Послушай меня, дорогуша: если ты не хочешь еще раз штурмовать дурдом, давай умыкнем его прямо сейчас!

— Умыкните меня, пожалуйста, — негромко проговорил мужской голос с едва уловимым акцентом.

Я и не заметила, как предмет нашей дискуссии вышел из палаты!

Дон понял, что ему выпал шанс на спасение. Кто эти женщины и почему они хотят увести его из больницы, в данный момент было не столь важно, он решал задачи по мере их возникновения. Он подался вперед, и тут его толкнули в бок.

— Осторожно! — Я поддержала монтеподобного незнакомца под загипсованную руку, и он болезненно поморщился.

Старичок на костылях проскакал мимо нашей троицы, явно насторожив уши.

— Думать некогда, — постановила я. — Ирка, беги вниз, заводи машину. Вы, не знаю, как вас зовут, обопритесь на мою руку. Мило беседуя, идем к лифту.

Увы, беседы не получилось, потому что мы оба не знали, что говорить, могли только восклицать: «Да ты что!», «Нет, правда?» — и ослепительно улыбаться. Путь к свободе оказался тернистым, мой спутник поминутно спотыкался, ушибался и едва не покинул меня, зацепившись за движущуюся каталку.

Скаля зубы, как две макаки, мы вошли в лифт. Повезло, попутчиков у нас не было. Двери за нами закрылись, прищемив моего товарища. Я втащила его внутрь и, едва лифт тронулся, ударила по кнопке «стоп». Лифт остановился, не теряя времени даром, я решительно сорвала с себя спортивную куртку, стянула штаны и бросила одежду парню:

— Переодевайтесь, быстро!

Быстро у него не вышло, потому что мешал гипс на руке, ладонь другой руки, коричневая от йода, тоже, очевидно, была поранена, но товарищ проявил все возможное проворство. К сожалению, результаты были со знаком «минус»: он порвал штанину ветхой больничной пижамы, потерял пару пуговиц и запутался в рукавах куртки. Вздохнув, я помогла ему снять пижаму и натянуть мой спортивный костюм. Хм, хорошая фигура у парня, если он Ирке не нужен, может, себе оставить?

Мои одежки были ему откровенно малы, штаны превратились в коротковатые обтягивающие брючки — ничего, мода нынче демократичная. Правда, излишне обнажились голые ноги в разношенных больничных тапках, но с этим сейчас ничего нельзя было поделать. Я запоздало порадовалась тому, что, выходя из дома, в спешке оделась несвойственным мне образом: под спортивными штанами на мне были теплые колготки, под курткой — длинный свитер. Наряд не блистал элегантностью, но выглядел самодостаточным. Не хотелось бы мне устраивать стриптиз в больничном дворе.

Выйдя из лифта, мы не суетились, и особого внимания на нас никто не обращал — подумаешь, пара придурков, — пока мой спутник не утопил в луже тапку. Боюсь, что драматическая сцена извлечения обувки из воды и последующее надевание мокрого шлепанца могли кого-то заинтересовать. Впрочем, в поздний час во дворе больницы было немноголюдно, да и фонари горели через два на третий.

Иркина «шестерка», пыхтя и вздрагивая, ждала у самых больничных ворот, перегораживая проезд тревожно ревущей «Скорой». Мы быстро погрузились и отвалили в сторону, «Скорая» въехала под шлагбаум, и все успокоилось.