Иоанна Хмелевская - Девица с выкрутасами

Настырная Патриция Моллер была из тех, кому лучше отвечать на вопросы, а Кайтусь в данный момент пребывал в благостном расположении духа. Он потерял бдительность и совершил промах:

— В планах «скелета» я не ориентируюсь. Первый ухажёр города Плоцка наконец влип, я буду обвинителем, чему и радуюсь.

— Предпочёл «скелету» ухажёра?

— А ты бы не предпочла?

— Понятное дело. Мало тебе, что от моего мужа получил уютное гнёздышко, так ещё и его галстуки хочешь заграбастать?

Кайтусь любил хорошо одеваться и с наслаждением разглядывал очередной галстук.

— Раз он их оставил, значит, они ему без надобности. А ты сама подписала договор о сдаче внаём комнаты с правом пользования всем имуществом. Мне проходу не дают, откуда, мол, такие галстуки? И никто не верит, что их выбирала женщина.

— Мужу тоже с этим вопросом надоедали и тоже не верили. Но мне не интересно, что он тут оставил, и плевать я хотела на его останки.

А Кайтусь тем временем думал, что больше всего на свете хотел бы от отъехавшего мужа унаследовать его жену, но уже давно понял, как это будет непросто. Предпринятая ранее лобовая атака провалилась. Он решил пока сменить тему. И тут сообразил, что ещё чуть-чуть, и ему опять грозит провал.

Совместное существование в одной квартире двух лиц разного пола выглядело достаточно странно и было явно нетипичным.

В преддверии развода и длительной служебной командировки мужу Патриции пришла в голову отличная идея сдать одну из трёх комнат сотруднику прокуратуры. Квартира, чудесным образом уцелевшая во время войны, принадлежала Патриции, и унаследовала она её от дедушки с бабушкой. Супруг отказался от причитавшейся ему половины имущества, и Патриции осталось слишком много жилплощади, исходя из действовавших безумных нормативов.

Частная собственность уважением господствующего строя не пользовалась, а прокуратура казалась достаточно солидным учреждением, чтобы откровенно жульничать, а в придачу располагала необъятными полномочиями, благодаря которым удалось без проблем сделать некоторую перепланировку. Получились две ванные, одна, правда, тесновата, зато другая просторная, отдельный чёрный ход для прислуги и только кухня общая. Патриция, учитывая свою профессию, дружбу с прокуратурой одобрила, кухня её мало волновала, и она подписала договор найма, который действовал ещё два года.

Кайтусь поселился как раз два года назад, когда хозяин дома ещё был в наличии и только собирался исчезать с горизонта Патриция в ту пору недавно вернулась из Франции, супружеские отношения рушились тихо и культурно, Кайтусь не сумел правильно оценить ситуацию и, понятное дело, сразу же свалял грандиозного дурака. Позволил бывать у себя нескольким дамам: бывшей, актуальной и будущей. И практически одновременно разглядел Патрицию. Молодой прокурор был потрясён и сражён наповал, тут же разогнал своих пассий и ринулся на приступ, будучи абсолютно уверен, что несчастная недавняя разведёнка станет лёгкой добычей.

В жизни он так не ошибался!

Пережив потрясение, бравый работник юстиции с поражением не смирился. Отказываться от Патриции он не только не собирался, а, наоборот, почувствовал, что просто не в состоянии этого сделать. Он надеялся, что она сдастся, оценит его старания, потому как сколько же, в конце концов, можно?..

Соперник пока поблизости не просматривался, а, значит, похоже, его и не было, а она иногда и того… Правда, каждый его промах заставлял её вроде как отступать. Чёрт возьми, пора с промахами кончать!

Были предприняты попытки. Патриция в его комнате бывала не то чтобы из чрезмерного любопытства, а по необходимости, поскольку не раз случалось нужным документам валяться по всей квартире: как-никак интересы у жильцов совпадали.

Кайтусь у Патриции тоже бывал, всегда, конечно, стучался, ну, и она стучалась… Как минимум год (да нет, дольше, уже полтора!) не натыкалась она на разные предметы дамского туалета, что раньше встречались постоянно.

Что эта Патриция думала и чувствовала, Кайтусь, конечно, ни малейшего понятия не имел, поскольку она умела скрывать свои эмоции гораздо лучше него. Честно говоря, он ей очень нравился, и необходимость притворяться её жутко раздражала. А что прикажете делать, когда смазливый квартирант ни одной юбки не пропускает? Убить его, что ли?

Кайтусь изо всех сил симулировал равнодушие и делал вид, что поражение его ничуть не задевает. Патриция не менее старательно демонстрировала равнодушие в отношении Кайтуся.