Наталья Александрова - Откройте принцу дверь!

«Но-но, – предостерегающе рыкнул Бонни, – меня обучали, три месяца водили в школу…»

– Ты молодец, – я потрепала пса по загривку, – ты очень умный и смелый, с этим никто не спорит.

– Да, тут мы прокололись, допустили в дом вас… – не слишком смутившись, сказал мужчина. – Зато вы спасли своего друга…

Собеседник больше не казался мне симпатичным. Человеческая жизнь для него всего лишь разменная монета. Он охотился на киллера, используя живых людей как наживку… Это же надо, сколько угрохали народа из-за одного мафиози!

– Что будет с ней? – Я кивнула на Ингу, которую боец приводил в чувство.

– По обстоятельствам, – мой собеседник отвернулся, – с одной стороны, за ней числится несколько трупов, с другой – она помогла нам расправиться с киллером Стеллой.

Так и есть! Как показывают в фильмах, они начнут торговаться. И не исключено, что Инга сумеет выкрутиться. Или ее наймут для грязной работы.

– Куда вас подвезти? – спросил мой собеседник, когда пауза затянулась. – На Васильевский? В квартиру Ланских?

Я огляделась по сторонам.

Только сейчас до меня дошло, что Гера, уйдя с Ингой в здание аэропорта, так и не вернулся. Если он вернется и застанет эту картину – не дай бог, заработает инфаркт! Нет, я перед ним очень виновата и не могу уехать, бросив его здесь!

– Спасибо, – ответила я довольно сухо. – Мы вернемся в город на этом микроавтобусе.

Мужчина в черном с сомнением оглядел машину ветеринарной помощи, но спорить не стал: видимо, понял по моему голосу, что это бесполезно.

Он и его спутники расселись по машинам, и через минуту вокруг наступила тишина.

И тут же из кустов напротив аэропорта выскользнула сгорбленная фигура.

Я схватилась за сердце: неужели сегодняшние приключения еще не закончились и мне придется сражаться с очередным киллером? Нет, я уже не в форме!

Правда, теперь у меня был сильный и надежный защитник в лице Бонни. Может быть, правильнее сказать не «в лице», а «в морде»? Но дог был подозрительно спокоен.

На всякий случай я подобрала тот фонарик, который служил мне оружием ближнего боя.

Таинственная фигура стремглав перебежала дорогу, приблизилась к нам… и оказалась Герой.

– Слава богу, это ты! – бурно обрадовалась я, пряча за спину злополучный фонарик. – А я уже думала, что снова придется драться…

– Ну, ты вообще даешь! – выдохнул Гера со сложной смесью обиды и восхищения. – Тебе, мать, только в боевиках сниматься!

– Ни за что! – меня передернуло ознобом. – Это я от безвыходности! На самом деле я совсем не такая… Знаешь, какой самый опасный зверь? Заяц, которого прижали к стенке! Так и я… дралась, потому что не успела вовремя убежать!

– Но вообще-то ты меня втянула в историю! – спохватился Гера. – Я уж не говорю, сколько седых волос заработал по твоей милости, но как я буду оправдываться перед режиссером? Реквизит попорчен, автобус выглядит так, как будто только что прошел по маршруту ралли «Париж – Дакар»…

– Ничего, ты взрослый мальчик, что-нибудь придумаешь! Ты вот лучше скажи: ты все это время так и просидел в кустах? Смотрел, как на меня по очереди нападают профессиональные убийцы, и даже не подумал прийти на помощь?

Это был правильный ход: Гера потупился, сразу забыв об испорченном реквизите, и перешел в оборону:

– Ну, ты же знаешь, какой из меня боец… Я увидел, что ты и так хорошо справляешься, и подумал, что вмешаюсь в самом крайнем случае…

– Можно подумать, что это был не крайний! – фыркнула я, почувствовав, что добилась своей цели. – Ну ладно, так и быть, я тебя прощаю! Едем в город!

– В таком виде? – Гера грустно оглядел автобус и почесал в затылке. – А если нас остановит милиция?

– Скажешь, что мы везем тяжелобольную собаку, – я кивнула на Бонни. – А еще лучше – взбесившуюся… тогда ни один милиционер не станет дальше разбираться…

Бонни недовольно зарычал: ему не понравилось, что его назвали больным, а тем более бешеным.

– Вот-вот, ты так зарычишь – и нас пропустят без лишних вопросов!

– Кстати, насчет собаки, – спохватился Гера. – Ты ведь обещала мне пекинеса, а привела это чудовище…

Я сделала вид, что не слышу.

Гера сел за руль, а мы втроем – я, Иван и Бонни – разместились сзади. Мы с Иваном устроились на скамейке, Бонни вальяжно развалился у наших ног.

Иван кутался в клетчатый плед: ночь была теплая, но после всего перенесенного его бил нервный озноб.

– Я должен тебе сказать… – начал он, когда наш автобус вырулил на шоссе. – То есть я не должен, я хочу сказать…