Людмила Милевская: Пять рассерженных мужей

Гоблины! Те самые гоблины, которые похищали Архангельского в день его свадьбы, выскочили, потрясая оружием. Я глянула на Мишеля:

— Ты знаешь их?

— Впервые вижу, — ответил он.

Я не стала рассказывать Мишелю, что именно эти гоблины когда-то угнали его «Альфа Ромео», да и времени не было, уж очень Тамарка лютовала.

— Мама, ты невозможная! — вопила она. — Сейчас же позови Евгения! Я должна с ним поговорить!

— Сама с ним поговорить должна, — сказала я и отключилась.

А гоблины окружили наших многоуважаемых мужей, демонстративно угрожая им пистолетами.

— Хватайте их и вяжите! — приказал Папикакис. — Только осторожно!

Гоблины застыли, видимо приноравливаясь сделать это половчей. Учитывая размеры моего Евгения и тем более Архангельского, у гоблинов уже возникали проблемы.

«А дальше будет хуже,» — подумала я, с удивлением не обнаруживая на полянке Карлуши.

Гоблины медленно шли на наших многоуважаемых мужей, мужья сбивались в кучу, уплотнялись, но было очевидно, что так долго продолжаться не может. Вот-вот наступит развязка.

«Какая?» — подумал я и в этот миг услышала голос Карлуши:

— Руки вверх!

И гоблины и Папикакис оглянулись и… подняли вверх руки. Они же не знали, что пулемёт, который был в руках у Левина, выведен из строя Мишелем. В мгновение ока наши многоуважаемые мужья разоружили гоблинов, связали и их и Папикакиса, бросили рядом с костром, отправили в багажник Женькиной «тойоты» ещё один чемоданчик с пятью миллионами и принялись решать как дальше быть.

— Оставим эту банду здесь, а сами поедем ко мне в Архангельск, — предложил Архангельский. — Там есть где до лучших времён схорониться.

— А жены? — хором закричали Даня, Тася, Пупс и Женька.

«Интересно, кого мой имеет ввиду?» — подумала я.

— Жёнам позвоним, все честно расскажем, они к нам позже приедут.

— Идёт! — решили мужья и только направились к машине, как на дороге снова показались горящие фары джипа.

— «Лендровер». Вован возвращается, — прошептала я и забегала пальцами по кнопкам телефона.

— Куда ты звонишь? — заинтересовался Мишель.

— Капитолине, подруге, — пояснила я.

Он удивился:

— Считаешь, что выбрала удачное время?

— Удачней некуда, — ответила я, и тут же включилась в разговор с Капитолиной: — Капа! Капа! Я в деревне! Здесь просто кошмар! Где твой Коля?

И в этом месте прогремел первый выстрел. Потом второй, третий. Вована и его гоблинов поломанным пулемётом не напугать, но ведь наши многоуважаемые мужья разоружили банду Папикакиса. В общем, несложно представить, что творилось на полянке. От страха я на скороговорку перешла.

— Капа! Капа! Где твой Коля? — вопила я. — Срочно! Срочно его зови! Я в деревне! Здесь у баньки творится такое! Настоящий аукцион! Родину продают!

Мишель неожиданно разнервничался.

— Зачем тебе Коля? Кто он? Кто он? — зашептал он как-то слишком взволнованно.

— Муж Капы и генерал ФСБ по-совместительству, — сообщила я, удивляясь, что он заинтересовался моей пустой болтовнёй с подругой.

Едва я это сказала, как Мишель начал вырывать у меня телефон. Само собой, я воспротивилась, связь с Капитолиной прервалась, а я закричала:

— Ааа-ааа!

— Тише, умоляю, — попросил Мишель.

— Хорошо, — сказала я, — но оставь мой телефон в покое.

Он послушался, но попросил:

— Пожалуйста, не надо звонить в ФСБ.

Я удивилась:

— Почему?

Ответить он не успел, телефон мой опять зазвонил.

— Капитолина! — отскакивая от Мишеля, воскликнула я, но это была Тамарка.

— Мама, ты невозможная! Сейчас же позови Евгения!

— А черт! — закричала я. — Это неосуществимо, Тома, ему не до тебя! Слышишь что творится?!

— Слышу, — рявкнула Тамарка. — Сколько можно обсматриваться боевиками? Вы там развлекаетесь, а у нас тут горе!

Сообщение Тамарки взволновало меня. Что за горе? Но спросить я не имела возможности, Мишель снова бросился отбирать мой телефон.

— Знаешь, — прошипела я, — так дело не пойдёт. Мне не по нраву такое самоуправство. С кем и когда разговаривать, решать буду только я. И не смей мне перечить.

Но он хоть и беззвучно, но все же перечил, пока я не заявила:

— Сам посуди, зачем мне такой муж? Я лучше вернусь к прежнему!

С этими словами я отдала ему телефон и попыталась выскочить из крапивы, но Мишель мне помешал.

— Софи, ты сошла с ума, — прошептал он, крепко хватая меня за руку. — Там стреляют, тебя могут убить.

Я глянула на поляну — он был неправ. Там уже не стреляли. Гоблины Вована и сам Вован уже были разоружены и связаны. Оказывается на этот раз они приехали не одни, а с белокурым мужчиной в дорогом костюме, которого наши многоуважаемые мужья тоже связали. «Коллега, — догадалась я — ещё один цэрэушник.»