Людмила Милевская: Выстрел в чепчик

— Да? — удивилась я. — И поэтому ты решила, что тебя пытались убить?

Роза выглядела растерянной.

— Тося сказала примерно такую же фразу, — призналась она.

— Что сказала Тося? — пожелала знать Маруся.

— Тося, а она уехала буквально за минуту до вашего приезда…

— Почему же эта мерзавка нас не дождалась? — возмущенно рявкнула Маруся.

Маруся возмущалась всегда, если представлялась ей такая возможность.., и если не представлялась — тоже.

Здесь она точь-в-точь похожа на нашу Тамару, может, поэтому они не разговаривают уже двадцать с лишним лет.

Роза вздохнула:

— Тося сказала, что не может смотреть на то, как тает Маруся.

Маруся победоносно взглянула на меня:

— Ты слышала, старушка?

— Слышала, — промямлила я, — но не пойму, в чем здесь дело. Почему ты так горда? Давайте лучше о картине, — обратилась я к Розе. — Так что сказала Тося?

Роза встрепенулась и ушла в подробности, без которых не обходится ни одна нормальная женщина.

— Как только я с вами поговорила, пришла Тося, — защебетала Роза. — Это было очень кстати, потому что картина только-только упала и я места себе не находила от страха. Я тут же рассказала Тосе о происшествии, на что она рассмеялась: "Чепуха. Если уж надо нам дойти до такого идиотизма и делать выводы из упавшей картины, то под объект покушения скорей попадает твой Пупс. Он же не встает с этого дивана. Насколько мне известно, ты даже чай ему туда носишь.

Просто удивительно, что Пупса там не оказалось в тот момент, когда упала картина".

— Кстати, а где Пупс? — спросила я.

— У него появились срочные дела, — отмахнулась Роза. — Он пошел консультироваться с Соболевым, первым мужем Тамары.

— Я редко соглашаюсь с Тосей, — сказала Маруся, — но, по-моему, на этот раз Тося права. Как думаешь, старушка? — обратилась она ко мне.

— И мне так кажется, — ответила я. — Если уж на кого и покушались, так скорей на Пупса. Лично я ни разу не видела тебя сидящей или лежащей на этом диване, в основном ты крутишься на кухне. Следовательно, можно предположить, что покушавшийся — человек, совершенно не осведомленный, но лично я думаю, что вообще не было никаких покушений, а картина упала сама.

Я подошла к дивану, обследовала веревку, на которой висела картина, и сказала:

— Удивительно не то, что картина упала, а то, что она еще как-то на этой веревке висела. Веревку же изгрызли тараканы. Да, теперь я уверена, что никто не собирался тебя убивать.

— Я тоже, — поддержала меня Маруся.

— Это потому, что вы не все знаете, — воскликнула Роза. — Когда я рассказала Тосе то, что было до этого, она уже не была так уверена в своей правоте, а когда я показала ей свою шляпку, то тут уж Тося и вовсе задумалась и сказала: «Подруга, береги себя».

— Что за шляпка? — оживилась Маруся.

Она всегда в таких случаях оживлялась.

— Секунду, — сказала Роза и вынесла из прихожей шляпку.

Я взяла шляпку в руки, покрутила ее и заметила:

— Недурно… На мой вкус, поля бы пошире, а так ничего. Но почему я не видела у тебя ее?

— Пупс подарил мне на днях, — с гордостью сообщила Роза. — Я же обожаю шляпки.

— Кто их не обожает, — грустно промычала Маруся, физиономия которой никак не была приспособлена к подобным атрибутам элегантности.

Не было на свете такой шляпки, за пределы которой не выходили бы легендарные щеки Маруси.

— Ну? — спросила я. — И в чем тут дело? Шляпка как шляпка, почему ты мне ее даешь?

— А ты присмотрись получше, — посоветовала Роза.

Я присмотрелась, обнаружила в шляпке дыру и воскликнула:

— Ба! Да она же испорчена! Кто прогрыз ее?

— Не прогрыз, а прострелил, — поправила меня Роза. — Мы с Тамарой сидели в кафе, ну, в том, в нашем, за тем столиком, где обычно сидим: на открытом воздухе возле стены. Сидели, пили кофе и обсуждали свои дела, как вдруг на нас посыпалась штукатурка.

Сначала мы ничего не поняли, а потом Тамара увидела застрявшую в стене штуковину, выковырнула ее и пришла в ужас. Это оказалась пуля.

Мы с Марусей охнули и переглянулись.

— Епэрэсэтэ! — выдохнула Маруся.

Я же решила промолчать, дабы не рассеивать миф о моем хладнокровии.

— «Бежим отсюда», — крикнула мне Тамара, и мы убежали, — продолжила Роза.

— Никто не гнался за вами? — тревожно поинтересовалась Маруся.

— Конечно, гнался, — обиженно сообщила Роза, поджимая свои бантиком губки. — Два квартала за нами гнался официант. Мы так спешно покинули кафе, что не успели расплатиться.