Наталья Александрова - Утром деньги, вечером пуля

– Я с этим делом непременно разберусь! – сама себе говорила новоиспеченная вдова. – Это у них так не пройдет! Думают, если одинокая женщина, то заступиться некому!

Отчего-то я уверилась, что сейчас вдовица направит свои стопы прямиком к дяде Васе, и подло порадовалась, что меня в это время там не будет. Потому что мало дяде Васе не покажется. Вот если бы у него в квартире находился Бонни…

– Эльвира Эдуардовна, можно к вам? – Я несмело постучалась в кабинет.

Она подняла голову от бумаг и неподдельно обрадовалась:

– Василиса, девочка, заходи, дорогая!

Отчего-то мне стало приятно. В кабинете был беспорядок: на столе и на стульях навалены какие-то папки и бумаги россыпью, шкаф открыт. Сама Эльвира выглядела не блестяще – бледная, под глазами круги, нос распух, а сами глаза красные.

– Вы не больны? – испугалась я.

– Да аллергия проклятая замучила, – пожаловалась она, – не могу я здесь… Вот, надумала магазин продавать. Покупателя уже нашла, как только с делами разберусь, счета в порядок приведу и милиция добро даст, так сразу и спихну эту обузу с плеч. Аньке-дуре долю выделю, – она кивнула на дверь.

– Достает она вас?

– Не то слово, – Эльвира махнула рукой, – каждый день скандалить приходит, как на работу! Совсем с катушек сошла, обзывается неприличными словами, перед покупателями стыдно! Говорит, что от горя голову потеряла, а я так думаю, что от жадности… Ох, говорила я Николаю, чтобы не женился на ней, да он разве слушал… Ну, что мы про нее… Ты скажи, какие новости?

– Ищем мы эту Щукину, – сказала я, – очень упорно ищем. Похоже, что паспорт у нее чужой, краденый. Так вот сейчас мой напарник всех подходящих Щукиных проверяет, чтобы через них на нее выйти… Но точно знаю, что это она в тот вечер в магазине была.

Я рассказала Эльвире про Гену Прыща и про его необычайный дар.

На этот раз мы отыскали Генку у Нюры в «Полянке». Народу у нее в обеденное время собралось немного – утренние опохмельщики уже ушли, а вечерние клиенты пытались подзаработать где-нибудь деньжат на порцию дешевой водки. В долг Нюра никому не наливала, это пьющая публика знала твердо.

Гена ссутулился за неприбранным столиком, грустно глядя на пустую рюмку, и фальшиво подпевал попугаихе Люке, сидевшей рядом с тарелкой:

– На тебе сошелся клином белый све-ет…

Голос у Гены был тоненький и дребезжащий.

– Здоров, Гена! – сказал дядя Вася, усаживаясь напротив. – А мы снова к тебе по делу. Давай, тезка, предъявляй ему вещественные доказательства!

Я молча выложила на стол салфетку, взятую мной из мусорного ведра в квартире киллерши Алены Щукиной.

Гена взял салфетку двумя пальцами и поднес к носу. Потом положил ее снова на стол и помахал перед лицом растопыренной ладонью. Потом отвернулся и подышал в сторону.

– Может, хватит дурака-то валять? – не выдержала я. – Говори уж быстрее, а то нам некогда.

– Макарыч, – огорчился Гена, – ну что за беспокойная у тебя девушка! Ну не усидит на месте, так и мелькает! И все норовит наперед забежать… Кофе варить не умеет…

– Как это – не умею? – тут же поддалась я на провокацию. – Очень даже умею!

– А сегодня – сбежал твой кофе, – злорадно сообщил Гена, – всю плиту залил, всю квартиру горелым провоняло…

Это точно, меня отвлек несвоевременный телефонный звонок, и кофе сбежал.

– Гена, не морочь мне голову! – сказал дядя Вася. – Я ведь и правда на работе, времени мало…

– Ну что могу сказать… – Генка стал серьезным, – она это, та баба, что в магазине была. Ее духи, стопудово.

– Что и требовалось доказать… – мы с дядей Васей переглянулись. – Ладно, прощай, Гена, спасибо тебе!

– Из «спасибо» шубы не сошьешь… – поскучнел Генка.

– И то верно. Нюра! – крикнул дядя Вася. – Налей ему за мой счет стаканчик!

– И птичке орешков! – взбодрился Генка. – Люка, девочка, давай вот какую песню споем.

Он затянул дребезжащим тенорком:

Люка молчала, очевидно, она признавала только классическую советскую эстраду.

– Ну надо же… – усмехнулась Эльвира, выслушав мой рассказ, – чего только люди не умеют… Ты садись…

Я сдвинула многочисленные папки и присела на стул. Внезапно бумаги на соседнем стуле зашевелились и с грохотом рухнули вниз. Показалась любопытная мордочка, яркие глазки оглядели кабинет, и вот уже крошечный песик спрыгнул со стула и подошел ко мне, приветливо тявкнув.