Наталья Александрова - Утром деньги, вечером пуля

– Это выходит восемьсот? – прикинул Василий Макарович. – Но ты хоть сперва покажи тот паспорт, не покупать же за такие деньги кота в мешке!

– Ладно, – согласился Карась. – Показать – это можно, хотя я тебе, дядя, и так скажу – паспорт первый класс, лучше не бывает! Сам бы по нему жил, да только я на бабу не похож! – Карась хохотнул над собственной шуткой, которая показалась ему чрезвычайно удачной, и извлек из внутреннего кармана своей кургузой курточки документ в потертой красной обложке.

Дядя Вася брезгливо взял паспорт в руки.

Паспорт оказался не только потертым, но и засаленным, мятые страницы топорщились, как капустные листья.

– Ты что, кастрюли с супом на него ставил? – проговорил Василий Макарович, двумя пальцами придерживая паспорт и пытаясь открыть первую страницу. – Или в компот ронял?

– Всякое бывало, – ответил Карась меланхолично. – Жизнь, она долгая… а тебе, дядя, не все ли равно, как он выглядит? Тебе какой нужен – красивый или настоящий?

– Настоящий, – проговорил дядя Вася, с трудом расклеив первые страницы и заглядывая в паспорт. – Взгляни-ка, племянница…

Я подошла к нему и заглянула в документ.

На первой странице находилась фотография особы с пустыми недовольными глазами. Рядом была напечатана фамилия и прочие данные. Паспорт принадлежал гражданке Щукиной Алене Геннадьевне.

– Не вышел номер! – проговорил дядя Вася, закрывая паспорт.

– Ну что ж, как вы говорили, отрицательный результат – тоже результат, – утешила я его, как могла. – У нас остается еще вариант с автоответчиком… Ну, и тот, где девушка за границу уехала.

– Не понял, – вмешался Карась в нашу беседу. – Что вы там про заграницу излагаете? Ведь речь шла про общегражданский паспорт, то есть внутренний… короче – платите деньги согласно договору и забирайте документ!

– Извини, Карась, договор отменяется! – проговорил дядя Вася. – Качество товара нас не устраивает!

– Чего? – рассердился Карась. – Нормальное качество! Вам за такие деньги в другом месте только читательский билет для районной библиотеки сделают! Так дела не делаются! Мы договорились, я вам даже навстречу пошел, скидку сделал…

Он хотел еще что-то добавить, но тут к деловым переговорам подключился Бонни. Он сделал шаг вперед, чуть приоткрыл свою огромную пасть и издал низкое, басистое рычание, слегка напоминающее звук отдаленной грозы или рев моторов заходящего на посадку сверхзвукового самолета.

Обычно такой маневр действовал на малознакомых людей безотказно.

Так случилось и на этот раз: Карась побледнел, попятился и исчез с удивительной для такого неспортивного человека скоростью.

Бонни что-то стал часто почесывать левое ухо, и я забеспокоилась, не подхватил ли он клеща или еще какую инфекцию. К ветеринару пока решила его не водить – уж очень это хлопотное мероприятие. Там, в клинике, ребята хорошие и Бонни совершенно не боятся. И он, надо сказать, врачей слушается, но вот пока мы сидим в очереди, Бонни умудряется пообщаться со всеми. И после этого общения иногда больные животные со страху выздоравливают, говорят же, что небольшой стресс для организма даже полезен! Но вот их хозяева спокойно могут заработать сердечный приступ, нервную трясучку или стрессовое высыпание на коже. А клиника-то ветеринарная, так что первую помощь им там не окажут… В общем, все сложно.

Короче, я решила забежать в магазин «Собачья жизнь», у них ведь есть лекарственный отдел. А если магазин все еще закрыт, то хоть Эльвиру Эдуардовну повидаю. Я ведь тогда ее не поблагодарила за сведения о Щукиной.

Магазин работал, это дядя Вася посодействовал, убедил своих старых знакомых в милиции, что опечатывать зоомагазин никак нельзя – зверье без ухода погибнет.

– Эльвира Эдуардовна у себя! – приветливо сказала мне немолодая продавщица. – Только вы подождите немножко, у нее посетитель! Она скоро освободится…

Судя по крикам, доносившимся из кабинета, у Эльвиры была посетительница. Голос визгливый и очень громкий. Вряд ли они договаривались о поставках или проверяли бухгалтерские документы. Так что когда дверь рывком распахнулась, я примерно представляла, кого увижу.

В маленький коридорчик перед кабинетом директора вывалилась полная и чрезвычайно взбудораженная тетя. Лет тете было прилично за сорок. Но она пыталась доказать всем и себе в том числе, что ей нет еще и тридцати пяти. С этой целью она надела очень короткую черную юбку бочонком и ботинки на высоченном каблуке. Сверху было ворсистое пальтецо в черно-белых ромбах – очевидно, так тетя понимала траурное одеяние. Потому что видно было сразу, что в кабинете была вторая жена покойного директора и она же наша заказчица, та, что наняла дядю Васю, чтобы он доказал, что господина Ангорского убила его бывшая жена Эльвира.