Наталья Александрова - Черная тень в белом плаще

– Тьфу! – старуха отвернулась от вертихвостки, проговорив под конец: – Что тебе говори, что не говори, все как об стенку горох…

– Бабушка! – окликнул ее Леня. – Не скажешь, где Уточкина живет, Анна Петровна?

– Ой! – старуха схватилась за сердце. – Напугал как! Ты откуда же взялся, автобуса-то не было?

– На машине приехал. Так где же Уточкина живет?

– На маши-ине? – протянула бабка то ли с уважением, то ли с недоверием. – А где ж твоя машина?

– Там, – Леня махнул рукой. – Так где же Анна Петровна?

– Кака така Анна Петровна? – старуха недовольно сощурилась. – Нету здесь никого!

– Уточкина, Анна Петровна Уточкина! – Маркиз начал терять терпение.

– Так это, наверно, Нюрка! – сообразила наконец бабка. – А то я думаю – кака така Петровна? Точно, это тебе Нюрка нужна!

– И где же она?

– Дак вон ее дом, буржуйки недорезанной! – старуха указала сухой костлявой рукой в дальний конец деревни. – Вон тот, третий дом от поворота! Ее, богатейки!

Маркиз проследил за ее взглядом и увидел дом, уже знакомый ему по двум фотографиям.

На фоне прочих изб, запущенных, полуразвалившихся, этот дом действительно казался нарядным и богатым, так что можно было понять прозвучавшую в голосе бабки завистливую неприязнь.

Леня подумал, что покойный Алексей Иванович Казаркин, должно быть, помогал деньгами своей родственнице, пусть даже и бывшей, а может быть, и присылал ей каких-нибудь мастеров, чтобы подновить домик.

Он поблагодарил рассерженную старуху и направился к дому Уточкиных.

Не только дом Анны Петровны приятно отличался от соседских. Сад ее тоже был ухожен, стволы яблонь выкрашены известью, дорожки аккуратно выметены, а перед самым домом цвели на клумбе поздние цветы – крупные сортовые георгины, астры, хризантемы, непритязательные, но яркие и нарядные бархатцы.

– Есть кто-нибудь дома? – крикнул Леня, остановившись перед калиткой. – Хозяйка!

Из-за дома медленно, опираясь на суковатую палку, вышла крупная пожилая женщина.

Неторопливо, с достоинством неся свое большое тело, она подошла к калитке, остановилась перед ней и уставилась на гостя. Массивное, в крупных складках лицо выглядело недоверчиво.

– Чего надо? – проговорила она наконец.

– Вы ведь Анна Петровна? – спросил Леня, облокотившись на калитку.

– Ну, я Анна Петровна. И что с того?

– Мне бы с Толей поговорить!

– С каким Толей? Не знаю никакого Толи!

– С Толей Уточкиным, внуком вашим!

– Нету здесь никакого Толи! – Анна Петровна развернулась и сделала шаг к дому, но вдруг остановилась и сказала с раздражением: – И нечего тут шляться! Щас собаку отвяжу! Сказано тебе – нет тут никакого Толи! Ко мне давно уже никто из города не приезжает! Кому старуха нужна? И ты не шляйся здесь!

– Мне бы только два слова ему сказать! – просительным тоном проговорил Леня. – Для его же пользы!

– Сказано – нет здесь никакого Толи! Проваливай откуда приехал! – сердито проворчала старуха и побрела к дому.

Леня ей не поверил.

Слишком уж Анна Петровна рассердилась и перепугалась, когда он спросил ее о Толе. Да и потом – Толя ее родной внук, и она, как всякая нормальная бабушка, должна была оживиться, услышав его имя, и подробно расспросить о нем, а вместо этого поспешно удалилась, прогнав незнакомого визитера и даже не задав ему ни одного вопроса…

Леня сделал вид, что уходит, а сам пробежался по деревне и вернулся к дому Анны Петровны, обойдя его с другой стороны – с высокого озерного берега.

Здесь он спрятался за густым кустом боярышника и стал наблюдать за домом.

Ждать ему пришлось недолго.

Анна Петровна показалась в саду. Боязливо оглядываясь на калитку, она торопливо шла на зады своего участка, именно в ту сторону, где прятался Маркиз. Теперь в ее движениях не было прежней торжественной медлительности, она спешила и волновалась.

На задах участка, там, куда она направлялась, стоял хлипкий покосившийся сарайчик – должно быть, в нем хозяйка держала садовый инвентарь и прочие хозяйственные мелочи. Подойдя к этому сараю, Анна Петровна снова настороженно оглянулась и скрылась внутри. Как Леня ни прислушивался, как ни приглядывался, ему не удалось ни разглядеть, ни расслышать ничего интересного, только дважды что-то внутри сарая громко скрипнуло, как будто там открывали какую-то дверь с плохо смазанными петлями.

Хозяйка пробыла внутри минут двадцать и вышла, снова подозрительно оглядевшись.

Леня дождался, когда Анна Петровна вернется в дом, подождал для верности еще немного и выбрался из своего укрытия. Перебравшись через невысокий покосившийся забор, он подошел к сараю, открыл дверь и проскользнул внутрь.