Дарья Донцова - Фанатка голого короля

– Если мне будет суждено внезапно умереть, я хочу стать донором.

Поэтому, когда врача сбила машина и было установлено, что полученные им травмы несовместимы с жизнью, Виктор срочно вызвал специальную бригаду. У умирающего взяли почку, которая досталась Коле Иншакову.

У умершего доктора была жена, тоже врач, она работала в другом медицинском учреждении. Сразу после катастрофы и потом, когда телом ее супруга занялись трансплантологи, женщина находилась на работе, ее не успели оповестить о несчастье. Естественно, вдова испытала шок, узнав подробности происшествия, но на похоронах и поминках держалась спокойно, просто плакала, агрессии не выказывала. А спустя несколько месяцев она приехала к Виктору и заявила:

– Вы без спроса отняли у моего мужа органы! Какое право вы имели так поступить? Забрали у него все!

Гоголев вызвал Лауру, они вдвоем объяснили вдове, что ее муж сам изъявил желание стать донором и у него забрали лишь одну почку. Вроде женщина успокоилась и ушла. Но через пару дней вновь появилась в кабинете Виктора и начала рыдать. Говорила:

– Каждую ночь мне снится Андрюша, весь в крови. Он умоляет вернуть ему органы, говорит, что не может успокоиться, пока не соберет себя воедино.

Гоголев опять кликнул Лауру. И ему, и помощнице стало ясно: у вдовы назревает большая проблема, ее следует показать психиатру. Виктор послал за специалистом, а женщина тем временем нервничала все сильнее. Начала кричать:

– Отдайте украденное! Все верните! Почки, печень, сердце, кожу… Мой муж мается между небом и землей, ему нет покоя. Разобрали несчастного на части!

Психиатр, как назло, все не шел. И тут Лаура совершила ошибку: произнесла опасную фразу:

– Андрей стал донором всего одной почки!

– Врешь! Я знаю правду! – заорала вдова. Затем открыла сумочку, достала нож и бросилась на Виктора.

В хрупкой женщине откуда ни возьмись появилась недюжинная сила, прибежавшая на вызов охрана с трудом скрутила безумную.

Виктор остался цел, Лаура тоже. Обращаться в полицию они по вполне понятным причинам не стали. Вдове сделали успокаивающий укол, вызвали ее родственника, и тот увез бедняжку домой, пообещав уложить ее в специализированную клинику…

Франклин умолк. И тут я, долго сдерживавшая кипевшие внутри эмоции, закричала:

– Это же история Лялечки! Или я ошибаюсь?

После вырвавшегося у меня крика в палате повисла тяжелая тишина. Потом Костя вновь заговорил:

– Ты совершенно права. Ляля вдова Андрея Москвина, прекрасного врача, сострадательного человека, который всегда ставил интересы больных выше своих. Я не знал, чем занимались в клинике Гоголева. Ни Виктор, ни Ляля, ни Андрей никогда не говорили о трансплантациях. Но я видел, какая нежная любовь связывала Андрюшу и Лялю. Это было настоящее чувство, не страсть, не влечение, а именно любовь. Я знал, как тяжело Ляля перенесла кончину супруга, предлагал Феде средства на отправку сестры в Швейцарию в специализированную лечебницу, где хорошо справляются с подобными случаями. Но Гаврилов отказался. И я не знал, что случилось в кабинете Виктора, не слышал об изъятой у Андрея почке. После того как Ляля вышла из подмосковной клиники, я пригласил ее пожить на своей даче, и там произошел неприятный случай, который произвел на меня тягостное впечатление. Ляля после ужина зашла ко мне в кабинет, а там работал телевизор, шел репортаж о коммерческих медцентрах и, как назло, показали «Гоголево». Когда Ляля увидела картинку на экране, ее заколотило, Гаврилова схватила стул, бросила его в ни в чем не повинную лазерную панель и заорала: «Они убили Андрюшу! Жаль, я не зарезала Виктора!» На шум примчался Федор, скрутил сестру, унес в спальню. Потом вернулся, попросил меня никому не рассказывать о происшествии, но я стал задавать ему вопросы. Однако откровенного разговора не получилось. Неожиданно в кабинет вернулась Ляля и, несмотря на то, что брат пытался ее остановить, выложила мне все про трансплантацию. По ее словам, все сотрудники медцентра «Гоголево» монстры и сволочи, наживались на людском горе, один Андрюша святой. Виктор и Лаура убили его, а все его органы продали. Но человеческая душа вечна, и теперь растерзанный, окровавленный Москвин каждую ночь является жене и умоляет вернуть ему органы.

Я, замерев, слушала Костю. А он продолжал:

– Помнится, я так оторопел, что задал плохо владеющей собой Ляле идиотский вопрос: «А как же отправить твоему мужу на тот свет вшитую другому человеку почку?» И услышал в ответ: «Его надо убить, и тогда вырезанный орган вернется к Андрюше!» Как только Ляля выпалила эту фразу, Федя схватил сестру и уволок из комнаты. Спустя часа полтора он вошел ко мне с извинениями… Я опять предложил ему проспонсировать поездку в Швейцарию. Но Федор ответил, что сам со всем справится, и попросил забыть, что Ляля наговорила.