– Да? Странно… Мне оба коктейля полусладкими показались.
– Да они и были такими, это Люся так придумала, чтобы отравить того, кого нужно.
– Значит, я отравилась? – наконец-то сообразила Розалинда. – А я-то все думаю, что случилось, почему я здесь… Прямо как-то резко… – только что была в ресторане и вдруг лежу под капельницей.
– По предварительным данным, яд был очень сильным, мгновенно останавливающим дыхание.
– Но меня же вроде спасли? Мы ведь с вами не на том свете разговариваем? Кстати, вы сами-то ничего там не попробовали?
– Нет! – засмеялся Игорь Андреевич. – Но за свою жизнь вы должны благодарить своего друга или брата. Или уж не знаю, как сказать. В общем, Даниэля Шарро. Мы, конечно, сразу вызвали «скорую», но медики приехали только через пятнадцать минут. А ведь вы бы не протянули столько времени без воздуха! Даниэль постоянно делал вам искусственное дыхание, не позволяя жизни покинуть ваше тело. Потом уже врачи подключили вас к аппарату, вывели яд, и вы задышали самостоятельно.
– А сколько прошло времени? – спросила Роза, которую очень заинтересовала рассказанная история.
– Сутки. И теперь кризис миновал, – ответил Игорь Андреевич. – Даниэль и его мать очень переживали за вас, дежурили здесь попеременно.
– Хорошо, что обошлось, – вздохнула Розалинда и задумалась. – А Люсю отпустите.
– Как отпустить? Девушка пошла на убийство особо опасным способом, и оно бы ей удалось, только жертвой оказался бы Василий, а не вы. Хорошо, что Даниэль знал, как надо реанимировать. И продолжал манипуляции, уже бледнея и едва держась на ногах.
– Люся боялась за мать! Была в состоянии аффекта! И потом, Игорь Андреевич, я – единственный пострадавший, и я не в претензии. Это что-то значит?
– Не будете писать на нее заявление? – уточнил майор.
– Нет, конечно. Вы лучше ищите, кто хотел убить Василия. Ведь те люди могут повторить попытку!
– Кстати, о Василии… Вы не единственная пострадавшая.
– Чего так?
– Вася тоже пострадал. Он, когда увидел, как вы повалились замертво, очень испугался. Прямо-таки до обморока. А после, узнав, что отравить должны были его, как-то совсем сник. У Васи и речь пропала, и соображалка почти отказала. Врачи его осмотрели, сказали, что у него тяжелейший нервный стресс и что ему нужен отдых.
– Да… Нехорошо получилось…
– Но к вам он тоже приходил один раз.
– Очень трогательно. А вы зачем тут? – подозрительно спросила Розалинда. – Меня в чем-то подозреваете? Мол, узнала о готовящемся преступлении и не сообщила в милицию… Мало того – сама пошла уговаривать жертву принять соответствующий вид…
– Точно! – засмеялся Игорь Андреевич. – И вам бы не пришлось долго уговаривать Василия. С его-то чувствительной нервной системой. Только бы вы ему сказали, что на него готовится покушение, как он сразу же потерял бы сознание, – продолжал смеяться майор.
– Вы же друзья! – укорила его Роза. – Что ж вы над бедой человека потешаетесь?
– Ну, как друзья… Скорее знакомые. Он меня вызвал на беседу по одному щекотливому делу.
– Я могу узнать, по какому?
– А вам это надо? Хм, под капельницей уже, а все туда же… Радовались бы, что выжили! И для Люси хорошо – девчонке предъявят обвинение в покушении, а не в убийстве. Кстати, хочу предупредить: вы бы свой дух авантюризма засунули куда-нибудь поглубже и больше не бросались никому помогать. А то прямо с радостью кинулись в омут с головой при первой же просьбе нарушить закон!
– То есть я пока ограничусь строгим предупреждением? – спросила Розалинда.
– Именно так. Все, я ухожу, но приглашу лечащего врача, чтобы еще раз осмотрел вас…
Игорь Андреевич удалился, раздав ценные указания и не заметив, что Розалинда показала ему вслед язык.
«Да… что-то мое поведение резко изменилось под сорок-то лет…» – вздохнула Розалинда и спустила ноги с кровати. Голова кружилась, тошнило, и время от времени ее пробивало на сухой, изматывающий кашель.
– А в остальном со мной все хорошо. Даже прекрасно! – вслух сама себя подбодрила она.
То же самое больная сказала и лечащему врачу – плохо выбритому мужчине со слезящимися глазами. Тот почему-то постоянно кивал и то и дело сморкался. А еще извинялся за это, периодически поясняя, что у него нервный тик и безумно сильная аллергия. При виде его Розалинду вообще одолели большие сомнения, что Кирилл Лаврикович может кого-то вылечить, так как сам буквально разваливался на запчасти.
– Вы после такого страшного отравления должны лежать, – убеждал ее доктор кивательным тиком.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу