Наталья Александрова - Клиент Пуаро

Прихожая оказалась большой и пыльной. Все в этой квартире было пыльным, потому что хозяйка и при жизни-то уже не могла следить за чистотой как подобает. Леня внимательно следил за лучом фонарика. Шкафчик для обуви, старая вешалка, дверь стенного шкафа. Леня открыл эту дверь, сразу же выпустил на свет тучу моли и зачихал. В шкафу на полках лежали какие-то свертки и бебехи, узлы и коробки. Неужели старуха спрятала картину тут? Да это до утра не справишься, если все перебирать… Маркиз решил, что займется таким неблагодарном делом в самую последнюю очередь.

Он наскоро оглядел кухню при свете уличных фонарей – старые, но крепкие шкафы, большой круглый стол, покрытый клеенкой. Она могла в принципе засунуть картину и в буфет. Куда-нибудь сзади, к стенке… Или тайник в подоконнике… Хотя в подоконник, пожалуй, нет, все же доска довольно большая, двадцать на тридцать сантиметров…

Маркиз совершенно не чувствовал себя мародером, забравшись в квартиру умершей старухи. Уж очень хотелось ему наказать наглую девицу Веру Зайценогову, которая для достижения своей цели, можно сказать, ухлопала двух неповинных людей – Волкоедова и Аглаю Михайловну. Смерть Животовского не на ее совести. То, что она сделала это чужими руками, нисколько не уменьшало ее вину. Леня Маркиз, как уже неоднократно говорилось, был ярым противником любого насилия, будь то убийство депутата Государственной думы или драка уличных котов в подвале. Оттого он и выбрал бескровную профессию мошенника, потому что любил добывать деньги у богатых и нечестных людей с помощью сложных, хорошо продуманных оригинальных комбинаций, а не просто грабить и обворовывать беспомощных обывателей.

Леня еще раз окинул взглядом кухню и направился в комнаты.

Комнат в квартире было две. Одна – очень большая. Вероятно, старуха пользовалась ею в качестве гостиной, хотя как раз гости-то к ней в последние несколько лет заходили крайне редко. Племянники не в счет, их и на кухне можно чаем напоить.

Прежде всего Леня тщательно задернул шторы в гостиной. Они были неплотные, так что включить свет он не решился. Провел фонариком по стенам, сплошь завешанным картинами. Были тут пейзажи, натюрморты… Из угла вдруг глянули на Маркиза чьи-то глаза. Он вздрогнул и подошел ближе. Между стеной и сервантом едва поместился большой портрет лысого старика. Глаза его глядели на Леню грозно и осуждающе.

– Ладно, ладно, – тихонько проговорил Леня, глядя на старика, – тебя мне и даром не надо…

И тут же пожалел о сказанном, поскольку ему показалось, что старик еще сильнее насупил брови.

Вторая комната была спальней старухи. Белела неубранная кровать, на столике стояли какие-то склянки, баночки, стакан, вода в котором не успела еще испариться.

«Хоть бы прибралась в теткиной квартире! – разозлившись на Веру Зайценогову, подумал Маркиз. – Пыль вытерла, постель свернула, комнату проветрила… Не по-людски как-то…»

Впрочем, в этой истории все было не по-людски. Умершая старуха никого больше не интересовала. Да и при жизни-то она интересовала своих родственников только постольку, поскольку являлась владелицей необычайно дорогой картины. Возможно, она сама это заслужила, кто знает? Во всяком случае, бабуля оказалась не промах – никому не доверяла. Считала, что ее обманет любой, тем более – родственники. Как выяснилось, она была права.

Но где она могла спрятать картину? Если заниматься повальным обыском квартиры, то, во-первых, это заняло бы слишком много времени, которого у Лени не имелось, а во-вторых, соседка может услышать, как он тут двигает шкафы и роняет стулья. У Лени создалось впечатление, что соседка не из тех женщин, которые могут объяснить шум в необитаемой квартире незапланированным появлением покойницы-хозяйки. Дескать, не по правилам ее похоронили, или забыла что-то на этом свете, вот и явилась. Нет, соседка – женщина вполне здравомыслящая, так что она мигом сообразит, что в квартире кто-то посторонний, и запросто может вызвать милицию. И его, Леню Маркиза, возьмут тепленького, как обычного квартирного вора! Стыд какой!

Леня осторожно вышагивал по гостиной, стараясь не скрипеть половицами. Паркет совсем старый, возможно, она устроила тайник под полом? Леня подумал еще немножко и решил, что вряд ли. Старуха была слабосильная, а значит, для такой работы ей пришлось бы нанимать кого-то, а она, как уже говорилось, слыла женщиной осторожной и вряд ли доверила бы тайну малознакомому человеку. А знакомому – тем более, понял Леня.