Наталья Александрова - Служанка двух господ

– Но ведь мы уже все рассказали вашим сотрудникам… – начал Веня, но его тут же перебил мощный бас Софьи Сигизмундовны:

– Вениамин, не учи людей работать! Они выполняют свой долг! Вы должны со мной, со мной поговорить! – Теща выползла в коридор, запахивая полы необъятного халата, и продолжила: – Ведь это я обнаружила кровавые пятна на потолке! Я – главный свидетель по этому делу! Ваши сотрудники, как мне кажется, не уделили должного внимания моим показаниям! А ведь именно я…

– Лейтенант, опросите свидетеля со всем возможным вниманием! – приказал капитан Морозов своей скромной спутнице. – А я пока осмотрю потолок. Возможно, там остались какие-то вещественные доказательства, на которые прежде не обратили внимания…

Лейтенант Снегуркина достала блокнот, шариковую ручку и уставилась на Софью Сигизмундовну:

– Где мы с вами можем поговорить?

– Здесь. – Женщина провела ее в свою комнату и усадила на стул с жесткой высокой спинкой.

Лейтенант Снегуркина положила перед собой раскрытый блокнот и приготовилась слушать.

– Моя жизнь… – начала Софья Сигизмундовна, с удобством расположившись в глубоком кресле. – Моя жизнь может послужить сюжетом для увлекательного романа! И это будет настоящий, серьезный роман, не чета сегодняшним литературным однодневкам!

– Простите. – Снегуркина посмотрела на Софью поверх очков. – Но, может быть, мы перейдем ближе к делу?

– Куда уж ближе! – недовольно пророкотала свидетельница. – Я должна подвести вас к текущим событиям, а для этого…

– Для этого совершенно необязательно начинать от печки! – прервала ее молодая милиционерша.

– Я чувствую, девушка, что вы не настроены на серьезный разговор. Наверное, будет лучше, если со мной побеседует ваш начальник. Он произвел на меня впечатление внимательного, вдумчивого работника…

– Это он умеет! – вполголоса пробормотала Снегуркина.

– Что, простите?

– Я говорю, что капитан занят осмотром помещения и просил его не беспокоить. Ладно, рассказывайте, в какой детский сад вы ходили!

– При чем тут детский сад? – возмутилась Софья Сигизмундовна. – Я, между прочим, в прошлом работник химической промышленности с большим стажем!

– Ага, – пробормотала Снегуркина. – Знаю, в химчистке работали…

– А что вы думаете? Это важная, ответственная работа, все время с людьми! И к каждому нужно найти подход… иногда там бушевали такие страсти!

– Шекспировские, – со вздохом подсказала ей Снегуркина, делая вид, что конспектирует показания.

– Кроме посетителей, – продолжала Софья Сигизмундовна, – мне приходилось иметь дело с нашим заведующим, Рубеном Ашотовичем, а это был такой человек, такой тяжелый человек, что за общение с ним следовало выдавать молоко! Именно там, на этой тяжелой и нервной работе, я и подорвала свое здоровье… впрочем, это вам совсем неинтересно!

Пока Лола… то есть лейтенант Снегуркина под видом взятия показаний отвлекала Софью Сигизмундовну, бравый капитан Морозов… то есть, конечно, Леня Маркиз, в гостиной Вениной квартиры занимался каким-то весьма подозрительным делом.

Он выдвинул на середину комнаты стул, вскарабкался на него и ввинтил в маленькое, незаметное со стороны отверстие в потолке тонкий проводок. Оглянувшись на дверь и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Леня присоединил проводок к маленькому плоскому экрану и начал его медленно поворачивать. При этом на экране можно было разглядывать одну из комнат расположенной выше этажом квартиры – кабинет покойного господина Каретникова.

Леня так развернул камеру, чтобы в поле ее зрения попали стены комнаты, точнее, развешенные на этих стенах картины и гравюры.

Как он помнил, почти все они изображали лошадей.

Лошади, скачущие и медленно идущие в поводу, лошади, мирно пасущиеся на лугу и несущиеся по степи…

– Где-то ведь я видел это имя… – бормотал Маркиз, одну за другой рассматривая картины.

Он до предела увеличил изображение, чтобы прочитать подписи.

И почти сразу его любопытство было удовлетворено.

Под картиной, изображающей вороную лошадь, ловко перескакивающую через препятствие, к раме крепилась табличка:

«Кобыла Летиция, победительница скачек тысяча девятьсот восемьдесят третьего года».

– Ага! – радостно проговорил Маркиз. – Память меня не подвела!

– Ну как, – спросила «лейтенант Снегуркина» своего старшего товарища, когда они покинули Венину квартиру и сели в машину, дожидавшуюся их у подъезда. – Тебе удалось что-нибудь выяснить?