Наталья Александрова - Небо в шоколаде

Высокая, стройная, лет тридцати на вид, она была одета в длинное черное кашемировое пальто, выгодно подчеркивающее ее фигуру. Короткие каштановые волосы и большие зеленые глаза казались неуместными в этой тусклой, унылой обстановке – казалось, яркая райская птица по ошибке залетела в колхозный курятник. Но производимое этой женщиной впечатление не исчерпывалось ее внешностью – главным в ней было какое-то необычайное обаяние, которое она буквально излучала, то, что в девятнадцатом веке называли животным магнетизмом. Во всяком случае, Леня почувствовал в присутствии новой посетительницы удивительное волнение и на какое-то мгновение даже забыл, что он, собственно, здесь делает.

– Привет, коллеги! – жизнерадостно приветствовала вошедшая унылых географинь.

В ответ некоторые пробурчали что-то неразборчивое, но явно неодобрительное, а прочие вообще промолчали, демонстративно уткнувшись в свое вязание или в кроссворды.

– Ну, как хотите, – насмешливо ответила красотка и поставила на свободный стол большую коробку с тортом, – в любом случае, тортом угощайтесь. Хороший торт, свежий, из «Метрополя».

– Подлизывается, – вполголоса проворчала начальница, – задобрить пытается! Нужен нам ее торт!

– А кто это? – почти шепотом спросил Маркиз, с трудом справившись с охватившим его волнением.

– Это? – начальница вложила в свой голос невероятную дозу презрения.

Маркиз не понял, к кому это презрение ему следует отнести – к себе самому или к зеленоглазой красавице?

– Это позор нашего отдела! – возмущенно продолжила географиня, стараясь, однако, говорить тихо, чтобы «позор отдела» не расслышала ее слов. – Это Анна Самохвалова!

Это имя показалось Маркизу смутно знакомым; кажется, он сталкивался с ним на страницах городских газет и журналов. Он хотел было подтолкнуть свою собеседницу наводящим вопросом, но та и так продолжила свою обличительную речь, кипя от возмущения, как кастрюлька с супом:

– Вот уж у кого ни на грош нет уважения к науке! Она кропает свои статейки, словно блины печет, – чуть не по десятку в месяц! Какая уж тут серьезная научная работа, какие уж тут годовые планы! Все это принесено в жертву известности и гонорарам!

– То есть она журналистка? – осторожно осведомился Леня. – А что же она делает здесь?

– Мы все задаемся этим же вопросом! – гневно воскликнула начальница, но тут же вновь понизила голос: – Виталий Викентьевич проявляет в этом вопросе просто удивительную мягкотелость! Ее давно уже пора уволить, она совершенно запустила работу по научному плану, и мы неоднократно поднимали этот вопрос, но он каждый раз спускает дело на тормозах… может быть, ему просто лестно, что его сотрудница печатает статьи в популярных изданиях…

– То есть она тоже ваша коллега, географ? – высказал Маркиз осторожную догадку.

Это было его ошибкой. Начальница побагровела от злости и зашипела, как раскаленная сковорода, на которую попала капля воды:

– Это она-то – географ?! Упаси меня боже от таких, с позволения сказать, коллег! Если вы не можете отличить газетного борзописца от настоящего ученого, то я просто не знаю, о чем с вами можно разговаривать!

Маркиз как можно вежливее извинился перед озлобленной дамой за свои необдуманные слова и поспешно ретировался из географического рассадника. Оказавшись в коридоре, он замедлил шаги, а потом и вовсе остановился. Что-то подсказывало ему, что Анна Самохвалова не надолго задержится у своих любезных сослуживиц.

Он не ошибся: не прошло и получаса, как зеленоглазая красотка вылетела в коридор, напоследок громко хлопнув дверью.

– Ох, не любят вас в коллективе! – проговорил Леня, когда Анна поравнялась с ним.

Зеленоглазая красотка застыла на месте, как громом пораженная, оглянулась на Леню и с неожиданным интересом спросила:

– А вы что в этом гадюшнике делали?

– Мне консультация нужна.

– Фиг вы от них что-нибудь узнаете!

– Я это уже понял, – Леня пошел по коридору рядом с Анной, – мне начальница здешняя доступно объяснила, что на самый простой вопрос у них уйдет как минимум год.

– На том стоят! – с коротким смешком проговорила Анна. – Знаете ведь – кто хочет сделать – думает, как сделать, кто не хочет делать – думает, как отвертеться. И после этого они считают, что лично я виновата в их нищете. Да за их работу и тех денег, что они получают, не стоило бы платить!

– А начальница эта – она кто такая?

– Начальница! – Анна саркастически хмыкнула. – Какая она начальница! Это Варвара Кочерыжкина, она не начальница, а прирожденная активистка! Все начальство поразъехалось – кто в отпуск, кто в Москву, в командировку, кто за границу на конгресс, вот она и оказалась на хозяйстве. По принципу – «если все уволятся, я стану начальником отдела».