Наталья Александрова - Руки вверх, я ваша тетя!

— Карацупа, — горестно сообщила тетя Калерия Ивановна, — Карацупа Мария Захаровна…

— Ну вот! — и Лола сделала шаг в обратном направлении, в сторону представителей законной власти.

— Знаю я этих ментов! — простонала тетя Каля и потянула Лолу за руку. — Привяжутся, потом ни за что не отпустят! Я после первого мужа год на привозе стояла, рынок так у нас называется, так каждый почитай день менты налетали, что твои махновцы! И пока не откупишься от них — ни за что не выпустят! Конечно, ваши-то менты пожиже будут, никакого виду… — тетя Каля презрительно поморщилась, — вот у нас, в городе Черноморске, менты — так это менты! Здоровые, пузатые, один капитан Голопузенко чего стоит! Кулак, что твоя тыква, усы, как у моржа, как гаркнет — с деревьев листья падают.., но до денег небось ваши тоже жадные! Нет, я к ментам в жизни не подойду! У меня и времени нет, дела важные, и денег нет лишних, чтобы от них откупаться…

— Но как же… — предприняла Лола еще одну попытку, — ведь они теперь вас запишут как умершую…

— И не уговаривай! — сурово отрезала Калерия Ивановна. — Чтобы я своими ногами к ментам пришла? Хоть умершую, хоть воскресшую — мне наплевать! И Ивану Тимофеичу неприятности будут.., не бывать такому! — и она решительно зашагала прочь.

Оглянувшись, Лола увидела, что милицейская машина, включив мигалку, уехала с перрона, и пожала плечами: переспорить тетю Калю она не надеялась и решила не ставить перед собой нереальных задач. В конце концов, тетя Каля пробудет у них недолго, потом уедет в свой Черноморск, и кто там узнает, что здесь ее посчитали умершей. И с родными несчастной Захаровны пускай она сама разбирается, Лола их знать не знает.

Открыв им дверь квартиры, Леня удивленно протянул:

— А где же знаменитая черноморская черешня?

Из-за его ноги выглядывала любопытная мордочка Пу И. Песик не интересовался черешней, ему просто хотелось быть в курсе всех происходящих событий.

— Ты представь, Ленечка, чего случилось… — начала Калерия Ивановна, но Лола изо всех сил наступила ей на ногу.

Тетя вскрикнула и повернулась к племяннице.

Видимо, она прочитала все что нужно на ее лице, потому что замолчала, проглотив готовое сорваться с уст признание.

— Представляешь, — затараторила Лола, перехватив инициативу, — черешня совершенно испортилась! Просто в кашу превратилась! Пришлось прямо там все выбросить…

Тетя Каля хотела возмутиться и вступиться за честь замечательных черноморских ягод, но суровый взгляд племянницы остановил ее, и она только согласно закивала.

— Ну ничего, — усмехнулся Леня, — здесь тоже черешню можно купить, если уж вам так нужно…

Это он сказал зря.

— Черешню? — обиженно проговорила Калерия Ивановна. — Да я ж себе представляю, шо у вас здесь за черешня! Это же не ягоды, а натурально одно горе! Вот у нас в городе Черноморске черешня это черешня, каждая ягодка что твой помидор…

Тут она спохватилась, вспомнив, какая неприятность случилась со знаменитой черноморской черешней, и быстренько перевела разговор на другие рельсы:

— А ты мне скажи, Ленечка, где у вас нотариусы сидят?

— Нотариусов много, — Леня пожал плечами, вам все равно к какому?

— Нет, — тетя Каля полезла в одну из своих сумок и начала вынимать из нее все содержимое.

Выложив на тумбочку кусок туалетного мыла «лесной аромат», полтора десятка огромных пластмассовых бигудей, расческу, по внешнему виду подходящую разве что для вычесывания овец, коробочку с раритетными психотропными духами «Красная Москва», выпущенными в один год с запуском первого искусственного спутника Земли и запрещенными Женевской конвенцией, как химическое оружие массового поражения, тетя Каля нашла наконец мятый конверт, надписанный ровным аккуратным почерком.

— Нотариус Штукен… Штакен… Штокенвассер, с трудом прочитала она головоломную фамилию.

— Ну так здесь и адрес должен быть, — Леня протянул руку за конвертом, — вот же написано — девятая Красноармейская, дом пять…

— Ой, правда! — обрадовалась Калерия Ивановна. — А я тут-то и не прочитала.., надо мне к нему ехать, к этому Штукенштакену. Которая, говоришь, Красноармейская?

— Девятая.

— А сколько же их всего?

— Кажется, тринадцать.

— Ну, поразвели улиц! Хоть бы уж по-разному называли, а то все одни Красноармейские…

— Тетя Каля, а зачем тебе к нотариусу? — переглянувшись с Леней, спросила Лола. — Что у тебя за дела с этим… Штокенвассером?