Наталья Александрова - Тарантул на каникулах

— Вообще-то нет, это не он, — ответила Света и, увидев, как разочарованно вытягивается лицо Антона, поспешно добавила:

— Это не он, это она! Это паучиха!

— Здорово! — Антон осторожно приоткрыл коробочку и в восторге уставился на черное мохнатое создание. — А как ее зовут?

— Ну вообще-то пока никак… Я думала, что тебе будет приятно самому придумать для нее имя…

— Да… — Антон на мгновение задумался. — А можно, ее будут звать Каролина? Я читал одну книжку, так там так звали лошадь…

Маркиз подумал, что из этого мальчика вполне может получиться что-то хорошее.

Одно то, что он читает книги, а не только смотрит телевизор и играет на компьютере, уже говорит о нем хорошо.

— Конечно, — отозвалась Светлана, — очень хорошее имя! Пусть она будет Каролиной…

— А мы познакомим ее с Кузей?

— Обязательно!

— Может быть, у них будут паучата…

Леня подумал, что детям и без него есть о чем поговорить, и проскользнул в полуоткрытую дверь. Антон проводил его взглядом, но ничего не сказал и снова повернулся к коробочке с Каролиной.

Леня крадучись поднялся по лестнице и оказался на площадке второго этажа. Отсюда уходил длинный, слабо освещенный дежурным светом коридор. Дорогой наборный паркет, бронза и хрусталь светильников, темные деревянные панели стен. Вдоль этих стен стояли декоративные рыцари, как будто оберегающие сон хозяев особняка. Но их сон оберегали не только безмолвные рыцари. Маркиз наметанным глазом заметил на стыке дубовых панелей крошечный глазок телекамеры, внимательно просматривающей коридор. Именно этого он и ожидал и был на такой случай подготовлен. Прижавшись к стене, Леня протянул руку и молниеносным движением выдернул камеру из гнезда, а вместо нее металлическими зажимами прикрепил к проводам другое миниатюрное устройство, которое передавало на монитор одну и ту же картинку пустой полутемный коридор. Оставалось только надеяться, что дежурный охранник не смотрит на монитор неотрывно и не заметит зазор в долю секунды, возникший, пока Леня менял камеру.

Теперь можно было спокойно идти по коридору.

Маркиз знал со слов горничной план второго этажа, оставалось только надеяться, что Лизавета не ошиблась. Если ее сведения точны, кабинет Крайневского расположен за третьей дверью по правой стороне коридора.

Плотно пригнанный паркет не скрипел под легкими Лениными шагами. Осторожно миновав две двери, Маркиз подошел к третьей и внимательно осмотрел ее. Отдельной сигнализации на этой двери, судя по всему, не было — видимо, Крайневский считал достаточно надежной охрану своего особняка и не хотел усложнять собственную жизнь, ежедневно включая и выключая сигнализацию.

Тем самым он упростил жизнь не только себе, но и Маркизу.

Леня достал универсальную отмычку и вставил ее в замочную скважину. Пригнувшись, чтобы на слух определить «момент истины», он чуть заметно провернул стержень отмычки. Раздался едва слышный щелчок, и дорогой швейцарский, замок послушно открылся.

— Говорят же, что замки — только от честных людей, — прошептал Леня, входя в кабинет.

Кабинет хозяина особняка подавлял своей роскошью. Темные панели резного дуба, высокие шкафы черного дерева, заполненные массивными томами в кожаных переплетах с золотым тиснением, письменный стол, инкрустированный бронзой и перламутром. Все это должно было говорить о богатстве и солидности хозяина. По стенам висели большие картины в золоченых рамах, изображавшие исключительно лошадей — скачущих, спокойно пасущихся, неподвижно позирующих художнику. Ноги утопали в пушистом темно-зеленом ковре.

Леня вышел на середину кабинета и огляделся.

Где он сам спрятал бы сейф, если бы это был его кабинет? За какой-нибудь из картин?

Маловероятно, слишком распространенный способ, но проверить все равно нужно, Леня осторожно снял одну за другой все картины. Ничего интересного они не скрывали. Повесил их на место и еще раз огляделся.

Сейф может быть спрятан под любой панелью, за одним из книжных шкафов, но он должен быть расположен удобно, так, чтобы хозяин легко мог достать из него нужный документ или что-то, что ему срочно понадобилось. Значит, нужно поставить себя на место хозяина.

Леня сел за письменный стол и снова огляделся. На самом столе было совсем мало вещей — подставка с позолоченной ручкой, массивная золотая зажигалка, вделанная в столешницу, фотография в кожаной рамке не семья, не ребенок, а снова лошадь, чудесный вороной конь, высоко закинувший гордую голову.