Я пофантазировал еще немного о моем житье-бытье в квартире мистера Флэксфорда. Наверное, это глупое, детское занятие и — уж точно — пустая трата времени. Но полезно оно в одном отношении: помогает немного снять напряжение. Страшно нервничаю, когда забираюсь в чужую квартиру. Благодаря этому фантазированию квартира делается знакомой, обжитой, как бы даже моей. Тогда я чувствую себя спокойнее, и работа спорится. Как я пришел к этому — не знаю.
Впрочем, времени потрачено не так уж много. Прежде чем натянуть перчатки, я взглянул на часы. Было только семнадцать минут десятого. Обычно я использую простые резиновые перчатки — наподобие тех, что надевают медики, но предварительно вырезаю на ладони и на тыльной ее стороне отверстия, чтобы руки меньше потели. Как и в случае применения других плотно прилегающих резиновых изделий, чувствительность снижается ненамного, зато у тебя прибавляется спокойствия.
Стол, как выяснилось, запирался на два замка. Один отпирал крышку, а другой, врезанный в верхний правый ящик, все ящики сразу. Я наверняка нашел бы ключи от обоих замков: люди, как правило, хранят их где-нибудь поблизости от стола, — но мне было проще отпереть оба замка собственным инструментом. Не встречал еще ни одного письменного стола, чей замок не открылся бы при одном прикосновении.
Этот стол не был исключением. Я поднял крышку и стал разглядывать бесконечное множество внутренних ящичков, отделений, перегородок, полочек. Наши предки почему-то считали, что наилучший способ хранить нужные бумаги и вещи — это раскладывать их по разным местам. Мне же, напротив, кажется, что такая система имеет массу неудобств. Мозги сломаешь, пока припомнишь, в какой потайной уголок положил то или другое. По мне куда удобнее держать все это барахло в дорожном кофре и мигом его перетрясти, когда что-нибудь понадобится. Так нет же, многие просто помешаны на том, чтобы каждая вещь лежала на своем месте и чтобы каждое место предназначалось для какой-либо вещи. Такие люди выстраивают обувь в шкафу строго по ранжиру, каждые три месяца переставляют шины на своем автомобиле и отводят один день в неделю для того, чтобы постричь ногти. А куда они девают обрезки? Прячут в потайное отделение?
Синей шкатулки под крышкой стола не оказалось. Не могло ее быть и ни в одном из внутренних ящичков и закрытых отделений — не поместится. Человек-груша, мой клиент, ясно показал мне ее размеры. Пришлось повернуть второй замок, отпирающий все ящики стола сразу. Начал я с правого верхнего. Не знаю почему, но именно в правом верхнем ящике хранят наиболее ценные вещи. Потом по очереди осмотрел содержимое других ящиков. Шкатулки нигде не было.
Ящики я обыскал быстро, хотя и без излишней спешки. Не следует задерживаться в чужой квартире дольше, чем это явно необходимо, но глупо пропустить что-нибудь стоящее. Многие держат дома деньги, другие — дорожные аккредитивы, у третьих, бывает, наткнешься на коллекцию старинных монет, или на ювелирные изделия, которые можно затем обратить в наличность, или на какие-либо другие интересные предметы, легко помещающиеся в фирменные сумки торговой компании «Блумингдейл». Я хотел не только получить у клиента причитающиеся мне по вручении синей шкатулки четыре тысячи долларов, хотя мне было приятно чувствовать, как оттопыривается от тысячедолларового аванса задний карман брюк, но и поживиться чем-нибудь еще. Сейчас я был в квартире человека, которому не надо беспокоиться о завтрашнем дне, и в случае удачи мог превратить гарантированные мне пять тысяч в сумму, достаточную для того, чтобы кормить себя целый год, а то и два.
Дело в том, что я не люблю работать больше, чем это необходимо. Работа у меня хорошая, спору нет, но чем дальше, тем меньше шансов выйти сухим из воды. Рано или поздно все равно застукают. Тебя сажают раз, другой, и вот наступает время, когда следующий арест уже невмоготу. Несколько лет назад, когда я старался что-то доказать себе и миру, рассуждалось иначе. Что ж, век живи — век учись!.. Жизнь — она хороший учитель.
Я перетряхнул все ящики сверху донизу по правую руку и снизу доверху — по левую. Чего тут только не было! Старые бумаги, фотоальбомы, расходные книги, связки старых ключей, корочка с трехцентовыми марками (помните, были такие?), одна лайковая перчатка на меху и одна из свиной кожи без всякой подкладки, порванные шерстяные наушники, которые заставляла надевать мама, вечный календарь, выпущенный в 1949 году Морской трастовой компанией в Буффало, штат Нью-Йорк, Библия короля Джеймса форматом с карточную колоду, карточная колода с изображениями на охотничью тему и размером не больше упомянутой Библии, целая куча использованных конвертов, некоторые с письмами, которых я не собирался читать, пачки оплаченных чеков, перетянутые высохшими резинками, и такое количество бумажных скрепок, что хватило бы сделать спасательную веревку для ребенка, а может быть, и для взрослого, открытка от Уоткинса Глена, несколько авторучек и несколько шариковых ручек, бесчисленное множество карандашей, все с поломанными концами...
Читать дальше