Дарья Донцова - Фуа-гра из топора

Тридцать первого декабря, когда все вокруг готовились весело встречать Новый год, на Кошмарова навалилась черная тоска. За месяцы, проведенные в столице, он успел обзавестись парочкой приятелей из первокурсников, соврав им, что он художник, продает свои картины на Запад, а натурщиком нанялся, чтобы выручить приятеля, который работает в институте преподавателем. Наивные студиозусы поверили Саше и стали приглашать его с собой в компании.

И вот сейчас Кошмаров мог бы пойти с новыми друзьями в клуб, но у него не было денег на вход и выпивку. Признаваться в некредитоспособности было никак нельзя, поэтому Александр наплел, что должен ехать в Париж, и остался один.

Около пяти вечера на душе стало так гадко, что парень отправился бродить по улицам. Зашел в какой-то супермаркет, встал у витрины с кулинарией, ощутил приступ голода, вспомнил, что в кармане у него копейки, которых хватит только на батон, и чуть не разрыдался. А через минуту увидел рядом хорошо одетую даму, она выбирала деликатесы. Тетка была явно не из нищих – одета в дорогую шубу. В тележку она поставила кожаную сумку, из которой зазывно выглядывал ярко-красный лайковый кошелек.

Саша обернулся по сторонам, прижался к проволочной каталке и схватил портмоне. Поверьте, он никогда не был вором, на такой поступок его толкнуло отчаяние.

Некоторые люди совершают преступление и остаются безнаказанными, а другие только задумают нарушить закон и мигом попадаются. Александр принадлежал к числу последних. Едва кошелек оказался в его руке, дама в манто обернулась и уставилась на Кошмарова.

– Простите, – залепетал натурщик, – вот, поднял с пола, вы уронили.

Женщина спокойно сказала:

– Спасибо. Очень мило с вашей стороны. Теперь я должна вам десять процентов от возвращенной мне суммы.

Парень ожидал какой угодно реакции, но что дама предложит ему вознаграждение, даже не пришло ему в голову. Саше стало стыдно, горько и одновременно так жаль себя, что он заплакал.

Незнакомка схватила незадачливого воришку за руку, быстро вывела из супермаркета, сказав на ходу:

– Дурачок. Пошли со мной.

– Вы не сообщите в полицию? – прошептал Саша.

– О чем? – спросила дама. – Разве ты совершил нечто плохое? Садись в машину.

– Куда мы поедем? – испугался Александр.

– Для начала просто посидим и поговорим, – улыбнулась дама. – И давай познакомимся. Меня зовут Ванда.

Через час, выслушав правдивый рассказ Александра о его жизни, новая знакомая завела мотор иномарки, привезла Кошмарова в шикарно обставленную квартиру и, проведя его по комнатам, спросила:

– Нравится?

– Дворец, – выдохнул юноша.

Ванда улыбнулась.

– Ну и живи тут.

Александр сначала онемел от счастья, но потом опомнился и промямлил:

– Хоромы чумовые, у меня нет денег на их съем.

– Разве я назвала цену аренды? – удивилась Комиссарова. – Заселяйся бесплатно.

– Вы… того… шутите, да? – обомлел Саша.

– Нет, – серьезно ответила Ванда.

– Задарма только сыр в мышеловке бывает, – пробормотал натурщик.

Женщина рассмеялась.

– Умный мальчик. Ты совершенно прав, за все приходится платить. А чтобы иметь деньги на свои прихоти, нужно работать, и я могу устроить тебя на очень приятную службу.

Кошмаров ощутил головокружение. Комиссарова продолжала говорить, и Саша вскоре сообразил, что ему предлагают.

У Ванды было много обеспеченных подруг, жен богатых людей или бизнесвумен, ворочающих большими капиталами. У этих женщин есть все: дома, машины, счета в банках, личные самолеты, нет только крепкого мужчины, способного доставить удовольствие в постели. Мужья заняты добыванием денег, кое-кто из них заводит молоденьких любовниц или давно стал импотентом, а у леди, имеющих собственные фирмы, не хватает времени на создание семьи или поиск кавалера. Саша будет утешать таких теток и получать от Ванды вполне достойную заработную плату. Жить ему предстоит в этой прекрасной квартире. Одну из комнат, кстати, он может переоборудовать под мастерскую и писать там в свободное время картины. И это очень хорошо, что Александр умеет рисовать, у него появится возможность представляться везде молодым живописцем, творческим человеком.

– Мои подруги очаровательны, – мурлыкающим голосом вещала Комиссарова, – и жадными их никак нельзя назвать. Они непременно будут делать тебе подарки, и их никто не отнимет. Единственное условие: ты никогда, никому, ничего не рассказываешь о том, что происходит в твоей квартире. Это основной запрет. Ну и, естественно, не пьешь, не колешься, не связываешься с дурными компаниями, не водишь сюда девиц, не устраиваешь здесь гулянок. Понял, сынок?