Дороти Кэннелл - Роковухи

— Где Лео?

— Миссис Мэллой сказала — поехал тебя искать.

— Все пропало, Элли! — Небесно-голубые глаза наполнились слезами. — Уж кто-кто, а Лео мне этого не простит. Он не поверит, что я ее не убивала! Ты-то хоть веришь, птенчик? — Наманикюренные пальчики сплелись с моими, распухшими от стирки.

— Конечно, Наяда.

Чего не скажешь, чтобы утешить до смерти напуганную подругу… Однако уже в следующую секунду утешение обернулось убеждением. Ясно, что мисс Шип убили, но сделал это кто-то другой. Наяда всегда была импульсивна и открыта. Вне себя от бешенства, она запросто могла бы столкнуть разлучницу с лестницы или снести ей полголовы тяжеленным канделябром. Но втихомолку подмешать яд в шампанское? Такое вероломство не для нее. Версия отравления вполне логична, поскольку ни дырки от пули во лбу Глэдис, ни торчащего из груди кинжала мы не заметили. Что же до личности преступника… надо ли далеко ходить? Ведь только вчера бедный Тобиас чуть не протянул лапы… По чьей вине? Что за отрава едва не лишила меня пушистого любимца? Держу пари, та самая, из-за которой сказочная ночь любви мисс Шип и Лайонела закончилась, не успев начаться.

Наяда встала, зябко потирая руки.

— Ну и холодина. Представляешь, каково ей?

Моим попыткам представить себя на месте мисс Шип положил конец доктор Мелроуз. Деловито помахивая черным саквояжиком, он молча отодвинул нас с дороги и приступил к осмотру тела очаровательной невесты. По поводу прозрачной тоги и вишенки в пупке док не обмолвился ни словом.

А вот Наяда разразилась целым монологом:

— Нет, какова наглость! Воспользоваться идеей из моего руководства для соблазнения моего же мужа! Впрочем, мне-то что? Им было хорошо вместе — ну и на здоровье. В конце концов, «Само Совершенство» учит дарить любовь, а не заглатывать мужчин целиком, как щука карасей.

В безмолвном, но красноречивом взгляде доктора неприязнь граничила с ненавистью. Будь его воля, с каким наслаждением мистер Мелроуз затянул бы мертвую петлю на тонкой шейке причины всех своих несчастий, отомстив за двухмесячную пытку сексуальными фантазиями.

— В полицию сообщили?

— Нет еще, — хором отозвались мы.

— В таком случае… — Он шагнул к телефону.

— Минуточку! — Наяда прошмыгнула мимо доктора, схватила трубку, спрятала за спину и с ангельски-невинным видом захлопала ресницами. — Стоит ли поднимать шум? Средних лет дама… прямо скажем, потрепанная жизнью… скончалась во сне. Подпишите свидетельство о смерти — и дело с…

— Миссис Шельмус! — Доктор щелкнул замком саквояжа. Громадная ладонь в густой шерсти протянулась к Наяде. — Будьте так любезны отдать трубку. Вы препятствуете исполнению врачебного долга.

— Вы что, не видите, она в шоке! — не выдержала я.

— Вижу. И сочувствую.

— Значит, мисс Шип…

— В данный момент я могу лишь строить догадки, миссис Хаскелл. Вскрытие покажет.

Хладнокровный и достойный уважения ответ профессионала. Нехорошо, Элли. Признайся, что была несправедлива к доктору. Связанный клятвой Гиппократа, он верой и правдой служит королеве и отечеству.

— Послушайте! — Наяда шмякнула трубку на аппарат. — Не убивала я этот… презент с сюрпризом! Но если вы не поможете, мне конец. К чему расследование, если убийцу преподнесли полиции на тарелочке с голубой каемочкой? Мотив — лучше не придумаешь. Возможностей навалом. Пожалуйте в наручники и за решетку.

— Не позавидуешь…

Уловив в скрипучем голосе доктора участливую нотку, лидерша роковух пустила в ход все дарованные ей природой средства обольщения.

— Доктор, дорогой мой… — Она забавно надула губки. — Разве с вами такого не было? Кажется, что весь мир ополчился против тебя и спасения ждать неоткуда, если только какая-нибудь добрая душа не предложит свою помощь…

— Было, — металлически-безжизненно прозвучало в ответ.

— Так почему бы вам не войти в мое положение и не черкнуть в свидетельстве «острая сердечная недостаточность»?

— Как вам будет угодно.

Медленно, с натугой, словно колесо на ржавой оси, доктор развернулся… и мне стало трудно дышать. Прежде не видела и в будущем не желаю встречаться с таким презрительным взглядом. Доктор Мелроуз посчитал меня предательницей! Он решил, что Наяда его шантажирует, с моей подачи, разумеется. Но винить надо было свою нечистую совесть — это она сыграла с ним злую шутку. Ни я, ни Бен данное доктору слово не нарушили. Третьей была Фло… которой ничто не мешало разыграть амнезию, а потом доложить нашему научно-сексуальному шефу о плачевных результатах эксперимента с Хэллоуином. Ладно, предположим. И что дальше? Исполнить свой гражданский долг и шепнуть на ушко доктору, чтобы звонил в полицию? Или принять сторону Наяды и утешаться тем, что, дескать, все мы дамы, все мы роковые, а роковуха роковухе глаз не выклюет?