Татьяна Луганцева - Мороженое для горячей штучки

Как Анатолий ни спешил, они все равно опоздали. У особняка стояли припаркованные дорогие автомобили, что сразу же делало пейзаж неузнаваемым.

– В библиотеку на таких не ездют, – заметил Толик, вертя головой в поисках парковки.

– Не ездят, – поправила его Серафима, – а сейчас уже и библиотеки нет.

– Все съедают большие деньги, даже души, – посмотрел на нее Анатолий, подмигнул и нашел место для парковки.

Серафима поняла, что Крис Геннадьевич на этот раз ее не обманул ни в чем. Экспонаты, выставленные на их закрытом аукционе, были подлинниками, и на самом деле очень дорогими. Алмаз из какой-то короны, жемчужное ожерелье восемнадцатого века, картина, вернее, набросок Рембрандта женской груди. И еще много чего – от пуфика Екатерины Великой до фарфоровой вазы китайского императора. Это про экспонаты, а про гостей и говорить не приходилось.

Многие лица Серафиме были знакомы, как говорят, «по телевизору».

«Вон депутат вроде? Ага, вот и наша эстрадная звезда, а вот те ребята тянут не меньше чем на директоров банков», – думала Серафима, стараясь вести себя крайне незаметно, чтобы, не дай бог, ее никто ни о чем не спросил. Она, как женщина, не могла не отметить красивейшие вечерние платья дам. Преобладали длинные платья черного цвета. Ухоженное тело, возможно, у многих дорогие импланты, безупречная кожа, белозубые улыбки. Такое фарфорово-силиконовое общество, пахнущее дорогим парфюмом.

– Вот ты где!! – схватил ее Крис Геннадьевич и прижал к стенке. – Я уже думал, что остался без помощницы! Мне сообщили, что ты приехала с каким-то мужиком! Кто он?

– Вы меня напугали! Бывший муж, – ответила Серафима.

– Ты забыла, что приглашена не на вечеринку? Ты здесь на работе, – выглядел он крайне возбужденным.

– Я помню, но он сам увязался, – вздохнула Серафима.

– Где он? – поинтересовался Крис Геннадьевич.

– Его не пропустили. Тут охрана на каждом квадратном метре! – ответила Серафима.

– И ты понимаешь почему? Не так ли?

– Понимаю, и хватит сжимать меня за талию с такой силой! Вы не в своем садомазокабинете.

– Тише ты! Тут такие люди! – обернулся по сторонам Крис Геннадьевич, вытирая пот со лба, – опозоришь меня… еще услышат…

– Да ладно! Вам ли стесняться! – усмехнулась Серафима.

– Так где твой муженек? Хотелось бы посмотреть на человека, приручившего такую змею! Хоть и ненадолго…

– Он пошел на неохраняемую территорию, в другое крыло, ждать меня, чтобы отвезти домой, когда все закончится, – ответила Сима.

– Какой хороший мужчинка. Чего ждать-то? Может, у тебя здесь найдется кто-то, кто проводит, – снова оглянулся по сторонам устроитель аукциона.

– Крис Геннадьевич, прекратите! И хватит меня прижимать, у вас руки потные! Да мне это и неприятно!

– Так волнуюсь я! Такие люди! Надеюсь, что приобретут часть экспонатов! Окупить все это мероприятие надо! Эх, Сима-Сима! Ты-то чего так вырядилась? Что это за платье асфальтного цвета старомодного фасона?

– Платье как платье, – буркнула Серафима.

– Чего это ты бледная?

– Побаиваюсь, хоть и читала все и учила про экспонаты, все равно в голове все перепуталось, боюсь, не смогу ничего толком рассказать. Пока вот бог миловал…

– Не бойся, я сам боюсь! – воровато оглянулся по сторонам хозяин аукциона и шарахнулся от Симы.

– Здравствуйте, господа! Интересная у вас экспозиция, очень бы хотелось узнать о ней поподробнее, – раздался мужской голос.

Серафима обернулась на звук голоса и посмотрела на стройного мужчину чуть выше среднего роста с брутальным лицом, цепким взглядом глаз с прищуром, резко очерченным ртом и широковатыми скулами. Темные волосы были гладко зачесаны назад. Черный смокинг, белоснежная рубашка и галстук-бабочка оттеняли чуть смуглую кожу. Симу посетила мысль, что она, кажется, знает этого мужчину, точно где-то видела, но вот где…

– Герман? – вырвалось у нее.

– Я, – улыбнулся он.

Крис Геннадьевич моментально испарился, видимо, у него заболели все его не до конца зажившие синяки и травмы.

– Я тебя не узнала, – смутилась Сима.

– Я волосы пригладил, – пояснил он.

– Точно! Ты же все время лохматый и в джинсах! А сейчас вот такой наряженный и приглаженный. Не узнать! – обрадовалась Серафима, вцепляясь ему в руку.

– А ты опять с этим типчиком? – спросил Герман. – По которому у меня чешутся кулаки?

– Ты уже почесал их об него, так что успокойся… А ты что здесь делаешь? – удивленно задала Серафима самый главный вопрос.