Наталья Александрова - Гарнитур из электрических стульев

— Что такое? В чем дело? — спросил он тихим, севшим от страха голосом.

— Ничего, ничего, Боря, не обращай внимания! — с той же насмешкой ответил Илья Олегович.

Неожиданно, заставив Векслера вздрогнуть, на столе Водопятова зазвонил телефон. Шеф поднял трубку, послушал несколько секунд, и на лице его насмешка сменилась удивлением и озабоченностью.

— Ничего не предпринимайте! Я сейчас буду! — резко проговорил он и поднял глаза на Бориса, явно удивившись его присутствию.

— Иди пока, — он махнул Векслеру рукой, — позже поговорим!

Векслер вылетел из кабинета как ошпаренный и остановился в коридоре. Водопятов стремительными шагами вышел вслед за ним и направился к выходу из особняка. Дверь за шефом захлопнулась, и послышался звук отъезжающей машины.

В здании наступила мертвая тишина.

Векслер огляделся. Кроме него, на первом этаже особняка не было ни души. Он пошел по коридору в сторону поста охраны. Охранника тоже не было на месте. Нервно оглядевшись по сторонам, Векслер проскользнул за барьер, достал из кармана носовой платок и начал торопливо протирать ящик стола, в котором обычно лежал журнал учета посещений.

Неожиданно за спиной у него раздалось вежливое покашливание.

— Боря, может быть, дать тебе кусок фланели, а то зачем же пачкать свой платочек?

Векслер в ужасе оглянулся. Позади него стояли Илья Олегович Водопятов и его личный телохранитель Костя Сергеев.

— Нервничаешь ты, Борис, — продолжил шеф, — нельзя в твоем положении быть таким нервным. Ум сразу отшибает. Сам подумай — неужели здесь остались твои отпечатки? Уборщица ведь каждый день вытирает пыль!

Векслер сделал шаг назад, но Костя Сергеев выбросил правую руку, молниеносным движением коснулся его шеи, и Борис потерял сознание.

Когда он снова пришел в себя, главными ощущениями стали окружающая холодная сырость и бьющий в глаза резкий белый свет.

— Ну что, Боря, очухался? — послышался рядом издевательский голос Водопятова.

Он на мгновение сдвинул в сторону направленную в лицо Векслера лампу, и Борис с трудом различил полуослепшими глазами бетонные стены подвала в сырых потеках и темные жгуты электрических кабелей.

Свет снова ударил ему в лицо, и Водопятов с грустью спросил:

— Почему, Боря?

Векслер разлепил пересохшие губы и растерянно переспросил:

— Что — почему?

— Почему ты это сделал? Тебе что — мало было денег?

Борис молчал, и тогда за спиной у него раздался спокойный голос Сергеева:

— Отвечай, сука, когда Илья Олегович спрашивает!

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — испуганно произнес Векслер, и тут же все его тело скрутило мучительной судорогой.

Костя Сергеев подождал несколько секунд и отключил пропущенный через Векслера электрический ток.

— Осторожно, Костя, — предупредил его Водопятов, — смотри, чтобы он не загнулся… раньше времени.

— Не беспокойтесь, — спокойно ответил Костя, — техника отработана. Он мужик молодой, здоровый, до десяти секунд вполне выдержит, а я сейчас только на четыре включил.

— Ну так что, Боря? — повторил Водопятов свой вопрос. — Почему ты это сделал?

Борис облизал губы и с трудом проговорил:

— Я должен был большие деньги. Меня поставили на счетчик.

— И ты не придумал ничего умнее, чем шантажировать меня? Меня, который так много для тебя сделал?

Векслер промолчал: вопрос был чисто риторический.

— Кто был с тобой в доле?

— Никто, — быстро ответил Борис, — я действовал один.

— Ответ неправильный, — насмешливо произнес Водопятов голосом ведущего телешоу, — а за неправильный ответ у нас полагается что? Правильно, призовая игра.

Водопятов кивнул Косте, и тот повернул ручку рубильника. Тело Векслера забилось в конвульсиях, невыносимая боль разрывала его мышцы и сухожилия. Когда он уже начал терять сознание, Сергеев передернул рубильник, и Борис без сил обвис на своем электрическом стуле.

— Ну что, Боря, подумал? — с интересом осведомился Водопятов. — Высокое напряжение здорово освежает память!

Кожа на руках и ногах Векслера в тех местах, где к ней прикасались электроды, обуглилась и нестерпимо болела, но по сравнению с той болью, которую он испытывал, когда через него пропускали электричество, это было просто удовольствием.

Борис попытался что-то сказать, но из его горла вырвался только мучительный хриплый стон.

— Что-то ты, дружище, стал не так разговорчив, как прежде, — усмехнулся Водопятов, — раньше, бывало, так болтал, не остановишь!