Фредерик Дар - Жди гостей

Девушка со скульптурно очерченной попкой преодолевает шесть ступенек крыльца. Она входит в большой холл, пол которого выложен мрамором черно-белой клеткой, и здесь совершает нечто самое ошеломительное, что можно себе представить: хватает белый халат, лежащий на диване, переодевается и, потеряв всякий интерес ко мне, как к своим первым нейлоновым колготкам, подходит к великолепной коляске, в которой посапывает какой-то ребенок.

Я стою разинув рот, и вид у меня, наверное, совершенно дурацкий, поскольку на лице у девушки появляется едва заметная обезоруживающая улыбка.

– Вы не ищете очки? – спрашивает она тихо. – Безусловно, чтобы не разбудить ребенка. Я прихожу в себя.

– Э-э, да, но... было бы лучше, если бы вы меня проводили!

– О нет! – отвечает красавица-кормилица. – Джими вот-вот проснется, а когда он просыпается, он становится настоящим маленьким дьяволенком.

Она непринужденно усаживается около коляски, скрещивает ноги так высоко, что у меня возникают сердечно-сосудистая слабость и потеря интереса к самому себе. Чтобы не подвергать себя риску тромбоза, я решаю удалиться...

Слегка смущенный вопреки всему, так как в конце концов я все-таки нахожусь здесь незаконно, я совершаю беглый осмотр комнат. Салон и три комнаты обитаемы, остальное пребывает в сером свете замогильной дремоты под слоем пыли. В салоне же, напротив, жизнь искрится, как фейерверк. Здесь полно бутылок с виски и содовой, американских газет, цветных фотографий с изображениями типов, которые мне неизвестны и таковыми, по всей видимости, для меня и останутся. За исключением девушки с ребенком, в доме у графа больше никого нет.

Я открываю несколько ящиков для придания правдоподобия моему вторжению, затем спускаюсь в холл, где очаровательная кормилица читает последний номер Микки-Мауса.

– Вы нашли очки? – дружелюбно спрашивает она.

– Нет, старый граф становится забывчив, он вообразил, что оставил их здесь.

– Вы слишком мало искали, – иронизирует она.

Я тут же выдаю очередь, как хорошо смазанный пулемет:

– Если бы вы пошли со мной, я бы, вне всякого сомнения, продлил удовольствие.

Она улавливает намек и позволяет себе покраснеть. Стыдливость всегда приятна. Мужчины от нее никогда не устают. Когда они расточают глупости и видят, что женщина опускает ресницы, они воображают, что попали на святую Терезу; заветная мечта всех мужчин и заключается именно в том, чтобы переспать с невинной сестрой Терезой.

– Вы совершенно одна? – удивляюсь я. – Нет.

– А, а я подумал... – Есть Джими, – говорит она, указывая на коляску.

– Ну, это еще не совсем настоящее присутствие.

– Возвращайтесь, когда он проснется, и вы измените свое мнение.

Эта кормилица нравится мне все больше и больше. И ее ноги тоже. Если поставить рядом с ее ногами ноги Софи Лорен, мы услышим плач и скрежет зубовный последней.

– Вы американка?

– Нет, швейцаро-немка! Цюрих!

– Тогда да здравствует Швейцария! – заявляю я сдержанным тоном. – Вы его кормилица?

– Всего лишь нянька! У нас нет ничего, кроме дойных коров!

– Жаль! Мне было бы приятно по присутствовать при кормлении Джими.

Тут вы уж, конечно, должны подумать, что я разбрасываю многовато конфетти. Но, что вы хотите, если я не могу себя сдержать, когда в поле моего зрения появляется персона сорок второго размера.

– А ваши хозяева? – спрашиваю я, не отрываясь от ее игривого взгляда, разоряющего продавцов мороженого.

– Вы о чем?

– Их нет здесь?

– Нет, что касается его, то он снимает...

Я прикидываюсь непонимающим, что мне дается тем более легко, так как я ни черта не улавливаю из того, что она мне заливает.

– Как это, он снимает?

– В Булони часть французских кадров...

– Он режиссер?

Теперь ее очередь играть вторую сцену третьего акта «Не знаю, что и думать».

– Он актер. Вы пришли от имени агентства и не знаете, кто такой Фред Лавми 19?

Я бормочу: «Фред Лавми!»

И меня еще спрашивают, знаю ли я этого господина! Да и вы туда же! Первый актер Голливуда! Герой стольких знаменитых фильмов, среди которых называю наугад: «Возьми двоих, другого съедят», «Страдающие запором из Ларфуйе» и особенно этот экранный монумент, который принес ему «Оскара», – «Нет букета для креветок». Помните его? Это фильм, рассказывающий о приключениях Хлодвига в Техасе, роль которого мастерски исполняет Фред, а партнершей его выступает Гертруда Тюбар 20, получившая первую премию санатория в Ватерпруффе 21. И я еще раз проникновенно и с упоением повторяю: