Иоанна Хмелевская: Все красное (журнальный вариант)

Алиция подсела к Эдеку:

— Не позорься, тут не кричат — тут Дания…

— Я же тебе писал, чтобы поостереглась, была осторожней! Писал же!..

— Возможно. Я не читала.

— Алиция, вода готова! — позвала Эльжбета из темноты.

— Я тебе сейчас все расскажу, — упорствовал Эдек. — Раз ты не читала, я сам расскажу! Ему, кстати, тоже скажу!.. Ты почему не прочитала письмо?

— Оно куда-то пропало. Ладно, расскажешь, но не сейчас.

— Сейчас!

— Ладно, сейчас, только подожди минуту, я тебе кофе сделаю…

Я слушала эти реплики с большим интересом. Алиция пошла варить кофе. Я за ней, в надежде, что помогу ей быстрей вернуться и Эдек еще что-нибудь скажет. Потом понадобились сливки, сахар, соленые палочки, пиво, коньяк, швейцарские шоколадки… В дверях появлялись и исчезали смутные силуэты, под лампой возникали и пропадали красные ноги. Эдек получил кофе, успокоился и затих, видно, утомленный коротким, но бурным выступлением.

— А главное, это еще не конец, — сказала нервно Алиция, присаживаясь рядом. — Еще приедут Владек и Марианн… Он что, спит?

Я посмотрела на неподвижные ноги Эдека.

— Наверное. Будить будешь или оставишь тут до утра?

— Не знаю. Интересно, что он мне написал?

— А письмо вообще было?

— Было. Правда, не успела прочитать. Потом пыталась его найти, но безуспешно. Совершенно не представляю, что бы это могло быть. Спьяну он совсем невменяемый.

Незадолго до полуночи Эва дала сигнал к отбою. Алиция зажгла свет по другую сторону дома, над дверями возле калитки, и наконец стало что-то видно. Все, кроме Эдека, вывалились на улицу к автомобилям Роя и Хенрика.

— Наконец-то! — выдохнула измученная Зося, когда мы вернулись на террасу. — Оставь, я уберу. Павел, за дело! Алиция, ты это все не трогай, займись Эдеком.

— Эдека оставь напоследок, — посоветовала я Алиции, собирая посуду. — Лучше его сразу уложить.

— Отдайте мне Павла. Поможет нести постель, — вздохнула Алиция. — Слава богу, что больше нечего обмывать!

Эльжбета начала мыть посуду. Лешек и Павел внесли в комнату часть стульев и кресел и помогли Алиции переоборудовать дом на ночь.

— Эдек спит на катафалке, — обратилась ко мне Зося. — Может, лучше положить его сегодня тут, на диване? До катафалка его придется тащить по лестнице…

— Предложи это Алиции.

Катафалк стоял на возвышении в ателье Торкилля, пристроенном к основному зданию. Это была кровать неслыханно сложной конструкции, купленная, видимо, для частично парализованных гостей. Там было малоуютно, но неожиданно удобно. При слове «катафалк» Алицию передергивало, и мы честно старались при ней избегать этого прозвища, что удавалось, правда, с большим трудом.

— Возможно, вы правы, — неуверенно сказала она, посмотрев на Эдека, одиноко сидящего на террасе. — На диване действительно будет проще.

— А на катафалке кто будет спать? — заинтересовался Павел. — Тьфу, то есть, я хотел сказать — на постаменте.

— Павел!.. — выкрикнула Зося с упреком, видя блеск в глазах Алиции.

— Ну, на этом родильном столе, — поправился Павел поспешно. — То есть, на операционном…

— Павел!..

— Ну, я уже ничего не говорю…

— А кто раньше спал на диване? — спросила я громко, чтобы прекратить эти бестактности.

— Эльжбета, — с облегчением ответила Зося. — Эльжбета переселится на эстраду… то есть, я хотела сказать, на… кровать.

— Эльжбета! — устало позвала Алиция. — Ты в гробу спать будешь?

— Могу, — ответила с каменным спокойствием Эльжбета, появляясь в кухонных дверях с тарелкой в руках. — Где у тебя гроб?

— В ателье.

— Какое-то новое приобретение? — вежливо поинтересовалась Эльжбета.

— Катафалк, — желчно объяснила Алиция.

— А, катафалк! Конечно, я посплю на этом памятнике. Мне никогда ничего не снится…

Меня не было на террасе, когда Алиция, Лешек и Зося попытались разбудить и транспортировать Эдека. Услышав крик Зоси, я выбежала из дома.

В падающем из комнаты свете было ясно видно смертельную бледность, запрокинутое вверх лицо, бессильно упавшую руку и недвижимые, широко открытые, всматривающиеся в черное небо глаза.

Эдек был мертв.

В том, что это убийство, сомневаться не приходилось. Удар был нанесен сзади.

Мы сидели за завтраком, тупо уставясь в тарелки и напряженно вслушиваясь в телефонные переговоры Алиции. С половины второго ночи до пяти утра табун полицейских носился по дому и саду в поисках орудия преступления. Их попытки объясниться с нами по-датски имели весьма плачевный результат.