Дарья Донцова: Смех и грех Ивана‑царевича

Я выставил вперед руку:

— Погодите! Все — спектакль? Ничего в действительности не было? Но я же видел труп Надежды Васильевны!

— Да вот же она, перед тобой! — ухмыльнулся режиссер. — Была состарена особым гримом, его даже вблизи не разглядеть, плюс седой парик, накладки на зубы, накладки на живот, талию. Мы не впервые людей разыгрываем, умеем виртуозно это делать. Во дворе усадьбы на земле лежала кукла, на голове у нее была настоящая ваза с крыши, а кровь искусственная. Тебе, чтобы не распознал манекен, не дали близко подойти к «трупу», Ксения устроила истерику, пришлось ее уводить. А в спальне Надежды Васильевны Иосиф‑Родион тебя отвлек. Моя жена, изображая покойницу, лежала тихо, но ведь она дышала. Молчишь? Тобой манипулировали как марионеткой! Ну, например, понадобилось, чтобы ты зашел в библиотеку и обнаружил там кладоискателя Анатолия, сидящего в чучеле тигра…

— Зачем? — одними губами спросил я. — От нашей встречи ничего не изменилось.

Режиссер расплылся в улыбке.

— Если б наш главный герой во время беседы с Лидией не сообразил что к чему, не взял у нее телефон Вахрушиной, мне надлежало встретиться с тобой и рассказать, что во время очередного своего тайного визита я слышал, как домработница откровенничает с подругой, Марией Борисовной, короче, навести тебя на приятельницу прислуги. Но ты оказался не дурак, и мне не пришлось играть роль до конца. Ты правильно отреагировал на слова Лидии и попросил у нее номер Вахрушиной. Ну же, Ваня, очнись! По всему дому были развешаны камеры, я сидел у мониторов, видел, куда ты пошел, и отдавал команды артистам. Ну, например, порулил ты на крышу осматривать место, откуда свалилась ваза, — я велел Лизе: «Начинай разговор на балконе своей спальни». И ты услышал, как Елизавета Матвеевна общается с Майей. Когда я сам был задействован, бразды правления брал в руки Матвей Ильич. Надеюсь, ты уже понял, что он совсем не глупый человек, и вовсе не затюканный авторитарной женой муж. Иван, что ты сидишь с таким видом, словно я тебе лекцию по квантовой физике читаю? Все еще не врубился? Ну просто смех и грех Ивана‑царевича! Ладно, растолкую, как мы работали. Помнишь, где ты меня увидел впервые? В чучеле. Нам требовалось, чтобы ты «случайно» обнаружил непрошеного гостя, значит, дворецкий должен был зайти вечером перед сном в библиотеку. И как заставить Подушкина туда пойти? Да очень просто! Елизавета взяла в твоей спальне том Диккенса и отнесла его в библиотеку. Ты лег в кровать, а почитать‑то нечего, вот и пошел за книгой. Элементарно, Подушкин!

— Можете не продолжать, я понял: Элеонора все подстроила, чтобы подарить мне квартиру и вновь заставить работать с ней, — протянул я. — Все живы. Ничего не было в реальной жизни. Имел место спектакль, импровизационное шоу. И это ответ на все возникшие у меня вопросы, ответа на которые я ранее найти не мог. То‑то мне казалось странным поведение Кирилла Алексеевича… Надо же такое придумать — заменить Родиона Иосифом! Да, мне объяснили, что князь был человеком чести и исполнял завет умершего отца, поклялся, когда тот лежал на смертном одре: род Винивитиновых‑Бельских не прервется. Но все равно что‑то меня царапало. Дед обожал внучка, сделал ради него почти невозможное, практически вылечил мальчика и… зарыл его в парке? Назначил Иосифа наследником? Сценарист допустил массу оплошностей, но эта главная.

— И все равно ты нам поверил, — обиделся Анатолий. — И не я придумал пьесу, а Нора. Между прочим, в ее сюжете еще больше косяков было. Я многое исправил. А еще Элеонора сказала: «Иван сам такой, — если даст слово, то никогда его не нарушит. Для него клятва умирающему отцу свята».

— Да, поверил, — кивнул я. — Пообещать отцу выполнить его наказ и обмануть уходящего навсегда человека — это подло. Но зарыть внука в парке? Кирилл Алексеевич должен был похоронить Родиона рядом с отцом, и…

— Хватит обсуждать ерунду, — перебил меня Анатолий. — Речь о другом. Я заинтересовался историей про клад, посидел в архиве, порылся в бумагах, тщательно изучил портреты в библиотеке и понял: клад существует, я даже знаю, где он. Портреты на самом деле шифр. Купец Бельский отнюдь не был дураком и получил прекрасное образование. Но схрон очень хитро устроен, одному мне к нему не подобраться. Элеонора, опасаясь, чтобы ты не узнал, что в усадьбе преспокойно работает музей купеческого быта, закрыла лавочку. Все замки поменяла, окна намертво закрыла железными ставнями. Захочет Иван Павлович посетить дом — увидит его законсервированным. Оно и понятно, владельцы‑то все поумирали. Короче, Нора постаралась все предусмотреть. Но клад существует! И будет наш, Ваня! Только найди у хозяйки ключи, и мы заберем сокровища.