Ли Голдберг - Мистер Монк идет в пожарную часть

— И мое тоже, — сказал Монк. — Вы вытерли руки о штаны.

— Эстер не любила людей вроде нас с Вами. Она сидела перед окном с биноклем, делая заметки и фотографии, вторгаясь в дела, которые ее не касаются. Она увидела, что я смотрю футбол на одном из платных каналов, позвонила в кабельную компанию и настучала им, что я ворую их сигнал незаконным конвертером.

— А Вы не воровали? — поинтересовалась я.

— Не в этом дело, — ответил Джойнер. — Как ее может волновать, что я сижу на своем кресле в своей гостиной и смотрю футбол по телевизору?

— Вы испачкали свои штаны, — произнес Монк.

— Все в порядке, это рабочие штаны, — ответил Джойнер. — Приведу вам другой пример. Мое хобби — коллекционирование и реставрация старых автомобилей ЭйЭмСи. Я продал пару из них, чтобы срубить немного налички, пока не найду работу. Эстер сфотографировала людей, которые покупают у меня машины, и подала жалобу налоговому инспектору, который оштрафовал меня на две тысячи долларов за занятие бизнесом на дому без лицензии.

— Она что-то имела против Вас? — спросил Монк.

— Абсолютно ничего. Я ей ничего плохого не делал. Она так ко всем относилась. У нее было свое представление о жизни, и она ожидала, что все будут ему соответствовать. Безумие, правда?

— Полное безумие, — подтвердил Монк. — Вы можете пойти переодеть штаны, мы подождем Вас здесь.

— Я не хочу менять штаны.

— Но Вам это необходимо! — настаивал Монк.

— Да мне и в этих хорошо.

— Потом меня поблагодарите!

— Нет! — вскрикнул Джойнер. — У Вас еще есть какие-нибудь вопросы? Я хотел бы вернуться к работе.

— Где Вы были в пятницу между девятью и десятью вечера? — уже в который раз за сегодня задал Монк этот вопрос.

— Я был дома, занимался стиркой.

— Я вижу, — произнес Монк. — Значит, Вы не отрицаете, что у Вас есть чистая пара брюк, которые Вы можете надеть вместо этих?

— Да что с Вами такое? — воскликнул Джойнер.

— Подумайте о карме, которую создают Ваши брюки! — не унимался Монк. — Вы не видели кого-нибудь, посещавшего Эстер в пятницу вечером?

Джойнер покачал головой.

— Я не шпионю за своими соседями; не отслеживаю, кто приходит и уходит, или что они смотрят по телевизору.

Он вытер руки об рубашку — сознательно, я полагаю — взял свой гаечный ключ и вернулся к работе.

— Зачем Вы это сделали? — спросил его Монк. — Теперь Вы должны переодеть и рубашку.

— Пойдемте, мистер Монк, — позвала его я. — Нам нужно поговорить с другими соседями.

— Но мы не можем его просто оставить вот так!

— Пойдемте, — я схватила его за плащ и потащила наружу.

Он вышел, крайне удрученный, продолжая оглядываться на дом Джойнера.

— Не понимаю, как ты можешь закрывать глаза на страдания других людей!

— Он не страдает, — возразила я.

— А я страдаю, — простонал Монк.

Выслушав историю Джойнера и других соседей, я начала задумываться, как тяжело было Нилу и Кейт Финни. Все доказывало, что Эстер Стоваль ничем не заслужила теплоты и понимания от окружающих ее людей. Я представила, как относилась бы к Эстер, живя на одной улице с ней год за годом. Возможно, я бы тоже танцевала с ликованием после ее смерти.

Оставался последний сосед, которого Монк собирался опросить, поскольку в квартале было по шесть домов с каждой стороны, а он не мог пропустить четные номера.

Лиззи Драпер жила в викторианском доме на углу. Ее дом был поделен на жилую часть и художественную мастерскую. Это было светлое, открытое и проветриваемое помещение, наполненное красочными букетами цветов, один из которых она использовала в качестве модели для натюрморта, который рисовала. Я поняла почему. Букет великолепно сочетал в себе зеленые орхидеи, голубые гортензии, красные и желтые лилии, оранжевые розы, коралловые пионы, фиолетовые трахелиумы, желтые целозии и красные амарилии.

Печально, что у нее не было таланта отобразить яркие цвета и естественную красоту букета. Примеры ее других рисунков, эскизов и скульптур были повсюду, и я, признаться честно, видела работы получше в дни открытых дверей в школе Джули.

Единственной скульптурой, заслуживающей внимания, была ее грудь: огромные импланты, как два баскетбольных мяча, выпирающие из-под джинсовой рубашки свободного покроя. У нее были расстегнуты три кнопки, провоцируя заглянуть в глубокое декольте.

— Меня зовут Эдриан Монк, а это Натали Тигер, — представил нас Монк. — Мы помогаем полиции в расследовании убийства Эстер Стоваль.