Наталья Александрова - Гарем без проблем

– Ленечка, ты не хочешь чего-нибудь поесть? – раздался в коридоре искательный Лолин голос.

Маркиз не ответил.

– Ты не заболел? – Лола всерьез забеспокоилась, потому что на предложение поесть ее компаньон всегда отзывался с готовностью. – Может быть, чаю?

– Отстань! – хамски буркнул Маркиз.

Лола обиделась и отошла от двери.

Но Леня не обратил на это внимания. Он обдумывал, какие нити связывают его с неуловимым заказчиком.

Итак, последний контакт – сейфовая ячейка в банке. Ну, об этом можно сразу забыть: наверняка заказчик все предусмотрел и арендовал эту ячейку анонимно, а еще лучше – на чужое имя, на имя какого-нибудь бомжа или вообще давно умершего человека.

Дальше, если возвращаться к началу – офис турфирмы «Адриатика». Тоже можно не беспокоиться: заказчик наверняка потому и выбрал эту турфирму, что там настоящий проходной двор, весь рабочий день крутятся посетители, и заметить среди них какого-то конкретного человека практически невозможно.

Так, что было перед этим? Компьютерная флешка в древней керамической вазе в отделе ранней бронзы Эрмитажа. Может быть, заказчик работает в музее? Да нет, ерунда: он просто зашел в тот зал накануне как обычный посетитель и положил флешку с инструкцией в доисторический сосуд. Лола говорила, что посетителей в том отделе почти не бывает, а престарелая смотрительница спит беспробудным сном, и при ней можно не то что положить что-то в сосуд или достать из него, но вытащить этот огромный горшок из зала, а заодно и все остальные экспонаты!

Значит, что у нас остается?

Записка, которую Леня в самый первый день получил на стойке информации супермаркета.

Записку он, правда, уничтожил, но остался конверт.

Больших надежд Маркиз на этот конверт не возлагал, но все же решил еще разок взглянуть на него.

Правда, для начала конверт нужно было найти.

Кажется, прочитав записку, он положил конверт на полку, где хранил компьютерные диски.

Леня протянул руку и перебрал все диски на этой полке. Как он и подозревал, конверта среди них не было. Он не лежал среди дисков, не затерялся под ними и не завалился между полкой и стеной.

– Ну, ничего нельзя оставить! – проворчал он недовольно. – Обязательно кто-нибудь переложит на другое место. Или вообще выкинет… Лола! Лолка!

На этот душераздирающий призыв тут же появилась его боевая подруга.

Этот удивительный факт должен был насторожить Маркиза, потому что обыкновенно Лола отвечала из-за двери, что ей некогда и, если она ему нужна, пусть сам придет, а чаще всего и вовсе не отзывалась, делая вид, что не услышала.

Но теперь она влетела к нему в комнату, едва услышав свое имя, и остановилась в дверях с самым преданным видом:

– Что, Ленечка? Ты все-таки надумал покушать?

Такое странное поведение подруги и компаньонки нисколько не насторожило Маркиза, потому что он был озабочен куда более серьезными вещами.

– Лола, – проговорил он строго, – здесь лежал конверт.

– Конверт? – переспросила Лола недоуменно. – Какой конверт?

– Обыкновенный конверт. Из плотной белой бумаги.

– Ну? Лежал конверт, и что?

– Куда ты его дела?

– Я?! – Лола даже растерялась от такой немыслимой наглости. Всю ее кротость как рукой сняло, и она спросила с обычным своим неповторимым сарказмом:

– Ленечка, какая муха тебя укусила? Ты, часом, не заболел? С какой стати ты спрашиваешь у меня про конверт, который лежал в твоей, подчеркиваю – в твоей комнате? По-моему, ты прекрасно знаешь, что я сюда никогда не вхожу. Кроме тех случаев, когда ты меня об этом специально попросишь. Ведь мы с тобой в самом начале нашей совместной работы раз и навсегда договорились: ты не лезешь в мою комнату, а я не вхожу в твою…

– Мало ли о чем мы договорились! – проворчал Маркиз. Он, конечно, понимал, что Лола права, но не мог допустить, чтобы за ней осталось последнее слово. – Ты же сама подтвердила, что здесь лежал конверт, значит, ты его видела…

На такую наглость Лола даже не стала отвечать. Она вышла из Лениной комнаты и громко захлопнула за собой дверь.

Леня не обратил на это внимания. Он думал, куда мог запропаститься чертов конверт.

Вдруг откуда-то сверху до него донесся шорох, скрип и какое-то странное постукивание, как будто под потолком комнаты кто-то негромко прищелкивал кастаньетами.

Леня удивленно поднял глаза и увидел примостившегося на верху платяного шкафа попугая. Перришон хитро поглядывал на него и ритмично щелкал клювом. Заметив, что хозяин обратил на него внимание, попугай наклонил голову набок и проговорил гулким простуженным голосом вагонной трансляции: