Инна Павлова - Объявляю убийце голодовку

Интересно. Очень интересно. Особенно в свете того, что Наталья поставила в известность знакомых, что отправляется домой. Я опять задумалась.

— А в чем, собственно, дело?

Я рассказала трогательную историю о том, как в электричке познакомилась с Наташей. Мы разговорились и она, узнав о моих материальных проблемах, обещала посодействовать в поисках приработка.

— Вот как? — Девица смерила меня с ног до головы, и последние сомнения относительно моего рассказа у нее отпали. Как, впрочем, и желание продолжать разговор.

Я поспешила исправить оплошность и вернулась к тому единственному предмету, который собеседницу интересовал.

— Вы такая красивая, как принцесса из сказки. Нет, королева, — поправилась я, заметив, как недовольно дрогнули сочные губы. — Может, вы мне чем-то сможете помочь или хотя бы подскажете, где найти Наташу?

Сравнение с королевой было принято благосклонно, но дело все равно не сдвинулось. Лимит доброжелательности и человеколюбия красавица явно исчерпала. Причем, боюсь, на много лет вперед. Ждать, когда она опять подобреет, не имело смысла. Я могла успеть состариться и умереть, так и не дождавшись. Я вежливо попрощалась и покинула негостеприимную красотку. Пытаться ее разжалобить, вероятно, так же бессмысленно, как умолять о снисхождении придорожный камень.

Сдаваться я все равно не собиралась. И примостилась на ничейной лавочке, откуда просматривалась калитка, из которой я недавно вышла и которую, как я надеялась, мог вскорости покинуть кто-нибудь еще.

Пить хотелось ужасно. Я обозвала себя самыми нелестными словами за то, что вместо водки не купила какой-нибудь газировки. Зайти, что ли, к кому-нибудь и попросить водички? Честно говоря, было страшновато. Уж очень солидная публика тут обитает. Не погнали бы, как длинноволосая стервочка.

Я так и не решилась ни на какие действия, а калитка соседнего участка распахнулась, и симпатичная девчушка лет пятнадцати в сопровождении лохматого щенка неизвестной породы двинулась в мою сторону. Упустить такой случай было бы грешно.

Девочка, хотя и вышла с участка, впечатляющего столь же капитальным и изысканным строением, оказалась неиспорченной и доброжелательной. Я проводила ее на поле, где щенок, радостно повизгивая, моментально скрылся из глаз, а мы присели на травку, и я осторожно принялась наводить справки.

Жестокосердная красавица оказалась Наташиной сводной сестрой. Она, по словам моей словоохотливой собеседницы, была известной фотомоделью. Часто работала за рубежом, вполне возможно, что у нее и там была какая-нибудь квартира или дом. Здесь она появлялась довольно редко, хотя особняк принадлежал именно ей. Наташа здесь тоже постоянно не жила, иногда навещала родителей. С сестрой у них отношения не очень.

— А когда Наташа тут была последний раз? Она мне очень нужна.

— Недели две назад. А может, больше.

Разумеется, когда Наталья собиралась объявиться снова, девочка не имела ни малейшего понятия. И тем более не представляла, где студентка может находиться в данный момент. В силу возрастной разницы подругами они, естественно, не были. Заметив, что я приуныла, девочка предложила расспросить Наташину мать.

— Она уж наверняка знает. И не станет грубить, как Ирка.

Ирка — это, надо понимать, старшенькая. Фотомодель. Мысль, конечно, была заманчивой, но представлялось проблематичным прорваться мимо загорающей фифы, с равным удовольствием поглощающей ультрафиолет и восхищенные взгляды.

— А давайте я спрошу, — предложила девочка. — У вас время есть? Подождать сможете?

Разумеется, я согласилась.

К счастью, ждать пришлось не так уж и долго. Минут через пятнадцать прискакал взмыленный песик и, вывалив язык, шлепнулся у ног хозяйки. На подвиги его больше не тянуло, и на ближайшие десять-пятнадцать минут окрестные воробьи были избавлены от состязаний с ним в скорости и прыти. Похоже, что доставлять его сейчас по месту жительства нам придется на руках или волоком.

— А он обратно-то дойдет? — опасливо осведомилась я.

— Дойдет, — успокоила девочка. — Он сейчас минутку полежит и опять начнет носиться. Мы с ним потом еще выйдем. Когда Тамаре Петровне, Наташиной маме, позвоним и вас проводим.

Я с уважением посмотрела на выносливого щенка и его терпеливую хозяйку. Я люблю животных, но на такие подвиги не способна. Часами выгуливать и выбегивать какую-нибудь животину — это выше моих сил. Зато теперь я знаю, что буду делать, если с подружкиным замужеством не выгорит. Подарю ей собаку. И тогда у нее появится куча дополнительных обязанностей, а у меня свободного времени. Вот только как бы она не вернула мне подарок. Диссертацию, Алку и собаку мне ни за что не потянуть!