Инна Павлова - Объявляю убийце голодовку

— Ты прав, я больше не стану вмешиваться. Только знай, что Виктор может в крайнем случае рассчитывать на мою жалость, но никак не на уважение и тем более не на теплые чувства.

— Ладно, — смягчился обличитель. — Да ему так и так много не дадут. На него ведь давили. И как раз ему реально угрожали смертью.

Я быстренько сменила тему, пока Игорь опять не расстроился, и заговорила о Наташе. С ней ничего не прояснилось. А кроме того, был ведь еще и мой первый покойник, правда оказавшийся трупом со второго раза. А еще была красотка-комета, которая привела меня к косметичке, а еще…

— Горгиппия Тупякова и свекровь этой самой кометы, — продолжил перечень Игорь. — Так, что ли?

— Так. Их-то всех зачем поубивали?

— Давай не будем валить в общую кучу, — предложил Игорь, — суп отдельно, мухи отдельно. И не надо смешивать смерть от естественных причин, смерть от несчастного случая, а также заказные убийства.

— А кто погиб случайно? — удивилась я.

— Светлана Кулькова. Ты назвала ее кометой, — пояснил Игорь. — Под машину она попала случайно. Покушались вообще-то на тебя, а не повезло ей. Но ты не вздумай угрызаться совестью. Очередной прокол, о котором постеснялся упомянуть Олег, на его совести. А ее свекровь, как и твоя знакомая профессорша, умерла без чьего бы то ни было вмешательства. Разве что по недосмотру. Учитывая состояние бесплатной медицины вообще и ситуации в конкретном учреждении в частности.

— Быть того не может, — закипятилась я. — Пусть даже Светлану сбили случайно. Но свою свекровь она заказала! Я слышала ее разговор с любовником!

— Танюша, что бы там ни говорили, это не может быть конкретным признанием в убийстве. Ты просто интерпретировала услышанное, как тебе хотелось. Вспомни их разговор, и ты наверняка со мной согласишься.

Я задумалась. Наверное, я и впрямь слишком вольно трактовала долетевшие обрывки разговора. Но разве их можно понять по-другому?

Игорь открыл было рот, но к нам опять ворвались. Медсестра на сей раз была другая — повыше ростом и, в отличие от скандальной стервы, светловолосая. Но, как и ее предшественница, при виде молодого и красивого мужчины, обнимающего почему-то не ее саму, умиляться не стала.

— Вам укол, а вам на перевязку, — безапелляционно заявила она, всем своим видом демонстрируя неодобрение.

Я прикинула, как буду себя чувствовать после инъекции, и вздрогнула. Игорь послушно умотал на перевязку, и спасти меня было некому. Хотя не уверена, что он бы мог мне чем-нибудь помочь. Не лупить же ему блондинку!

— У вас что, одни практикантки работают? — небрежно осведомилась я, поворачиваясь на живот и задирая рубашку.

— Это почему? — удивилась девушка.

— Да уколы делать не умеют, — пожала я плечами. — Хотя, возможно, я слишком многого хочу от персонала задрипанной больницы. Зарплата маленькая, больных как грязи, где профессионалов-то набраться?

— Не дергайтесь, больная, — сквозь зубы процедила оскорбленная до глубины души медсестра. — У нас, между прочим, не районная, а ведомственная больница. И персонал высококвалифицированный. А если всякие капризные дамочки выпендриваются, так и нечего им тут делать. Флиртовать удобней в другом месте!

— А вы меня не учите, где и чем мне заниматься, — разозлилась я. — Делайте, что вам положено, и уходите!

— Уже, между прочим, сделала! — высокомерно заявила девица и, хлопнув дверью, покинула помещение.

Надо же, а я ничего и не почувствовала! Что, собственно, и требовалось.

Причины ускоренной выписки я так и не узнала. Не исключено, что состояние вздрюченного персонала пагубно отразилось на обслуживании других пациентов, а может, место понадобилось действительно тяжелобольному милицейскому чину. Во всяком случае, уже вечером мы с Игорем находились в его просторной, не по-холостяцки уютной квартире на Пресне.

— Так на чем же мы остановились? — Я уже привычно устроилась у Игоря на коленях и обняла за шею.

— Ты сказала, что я самый потрясающий на свете мужчина. — Голубые глаза смеялись, но в них притаилось едва заметное нетерпеливое ожидание.

— Правда? — обрадовалась я. — А мне казалось, что я еще не успела тебе этого сказать. Хотя собиралась. Ты самый замечательный, самый умный, самый красивый и самый сильный мужчина на свете.

— Ты действительно так считаешь? — Если бы я не встречалась с этим человеком в других ситуациях и не знала, что имею дело с майором ФСБ, недавно перешагнувшим тридцатипятилетний рубеж, непременно бы решила, что имею дело с робким и неискушенным юношей.