Дарья Калинина - Музей идеальных фигур

– Ну, хорошо, повисите на линии немножечко. Я тут спрошу у девочек, может быть, кто-нибудь знает, где Валеру искать.

Она ушла, а Залесный остался ждать результатов. Девушка вернулась минут через десять. Она запыхалась, так что чувствовалось, время она провела недаром.

– Девочки говорят, что Валера жениться надумал. Любовь у него какая-то выискалась.

– А кто она? Как зовут?

– Этого девчонки не знают, но сказывают, будто бы краля такая, что и глаз не отвести. И что Валерка наш сильно в свою невесту втюрившись.

– Но кто она?

– Ничего не знаю. Будто бы Валера уже и с мамой своей любимой познакомился, и мать их обоих благословила. Но правда ли это, точно никто из наших не знает. И имени невесты не знают. В общем, тайна покрытая мраком, так получается.

Этим следователю и пришлось удовольствоваться. Однако упоминание о невесте Валерия, в которую он был нежно влюблен, заставило сыщика вспомнить про другую невесту – Аделаиду Пышную.

– Что это про девушку-то мы совсем позабыли! А она этого не заслуживает. Надо навестить и ее рабочее место.

Но театры и всякие там балеты были Залесному совсем не по нутру. Он был очень далек от театрального мира и боялся, как бы не наделать глупостей.

– Слон в посудной лавке – вот кто я такой в этих вопросах, – жаловался он Инге. – Как бы не получилось какой неловкости.

– Да, это ты можешь.

Несколько совместных походов в театр окончательно убедили Ингу в том, что хоть на премьеру в оперу, хоть на проверенный временем балет «Щелкунчик» ей лучше ходить одной или с подругами, но точно без любимого мужчины. В строгом костюме и галстуке Залесный откровенно мучился. Арии в исполнении прославленных теноров нагоняли на него дрему, а вступление хора он приветствовал громким всхрапом. Так что после нескольких неудачных опытов Инга решила, что будет ходить в театр без Залесного. Так и для него, и для нее будет полезней.

– Так ты съездишь?

– Куда?

– В театр к этой Аделаиде.

– Но что проку? Ведь они на пару с мужем куда-то таинственно исчезли.

– Вот ты и разузнай там, что другие актеры думают по поводу исчезновения девушки.

Что же, сходить в театр Инга была согласна в любое время дня и ночи. Только захотят ли с ней разговаривать?

– Ты что-нибудь придумай. А когда будут результаты, сразу же звони мне!

Залесный повесил трубку, а Инга задумалась. Хорошо ему распоряжаться, а ей каково? Каким образом она станет добывать эти самые результаты? Вдруг артисты не захотят с ней разговаривать про Аделаиду? Судя по тому, что рассказывал старик консьерж, в театре у молодой примадонны полно завистников, которые спят и видят, как бы избавиться от соперницы.

– Так, может быть, в этом все дело?

И перед Ингой мгновенно вырисовалась целая цепочка. Вот завистники и злопыхатели сообща скидываются и нанимают исполнителя своего зловещего плана. А возможно, в дело вступила прелестная юная обольстительница, и тогда основным доводом для злодея были не деньги, а любовь, вернее, страсть. Любовь – это возвышенное чувство, оно способно двигать человеком лишь во благо. А вот страсть зачастую бывает темной и ведет к пороку.

Залесный в разговоре с Ингой умолчал о появлении у шофера некоей невесты, в которую он был сильно влюблен, так что этот вывод о возможном участии в деле исчезновения Аделаиды и ее мужа некоей дамы Инга сделала совершенно самостоятельно.

– Тогда мне нужно вести себя очень осмотрительно. Если я права, и ноги у этого преступления растут из театра, то никто не должен знать о моем интересе к Аделаиде и ее исчезновению.

Где-то в глубине души у Инги оставалась крохотная надежда, что Аделаида никуда не делась, а спокойно продолжает трудиться на сценической ниве и все исчезновения лично ее не коснулись, но сыщица понимала, насколько призрачна эта надежда.

Ведь они были у Аделаиды дома. И даже если бы у Пухликова обнаружилось еще одно гнездышко, куда они с Аделаидой бы и перебрались, по каким-то личным соображениям предпочтя провести свой медовый месяц именно там, а не в турецком отеле и не в шикарной квартире новобрачной, то все равно Аделаида должна была время от времени наведываться к себе домой. Да и весь этот торжественный помпезный отъезд с многочисленными чемоданами тоже плохо укладывался в схему.

– Нет, не найду я Аделаиду в театре, – удрученно прошептала Инга, открыв тяжелую дубовую дверь, и оказалась права.

Прямо над кассами было установлено объявление о замене актрисы, играющей главную роль в спектакле.