Елена Яковлева - Принцесса разыскивает горошину

— В Париже, — всхлипнула я.

— Опаньки! — присвистнул Зеленоволосый. — Нет, с вами не соскучишься.

— А что? — сразу зашустрил любитель острых ощущений. Выслужиться, видно, захотел. — Это недалеко. На машине к утру доберемся.

Это он Сигизмундов «БМВ» имел в виду. Припаркованный возле гауптвахты.

— Еще не хватало! — пробурчал Зеленоволосый. — Чтобы нам угон припаяли, а то и убийство этого вашего Сигизмунда. Нет уж, поедем лучше на моей… Как чувствовал, взял напрокат тачку…

Я чуть в ножки ему не бухнулась.

Взятую напрокат машину — хотя и подержанную, но приличную на вид «Ауди» — Зеленоволосый оставил на автобане, километрах в полутора от бывшего военного городка бывшей Советской Армии, приспособленного нашими криминальными элементами для своего бандитского промысла.

Так что протопали мы прилично. Но не без пользы. По крайней мере, обнаружили на ныне бесхозной территории военного городка вполне действующую водопроводную колонку, возле которой и помыли себе ноги и обувь. Уж не знаю, стало ли от нас меньше попахивать, но лично я почувствовала себя как-то получше.

Впрочем, Димыч все еще имел довольно неприглядный вид. Хоть я и думала, что поделом ему, но в глубине души сочувствовала. Привыкла я к этому охламону, что ли? Да я вообще жалостливая. С детства кошек по помойкам собирала. А Димыч, которому за его же сто тысяч баксов от души намяли бока, с трудом дополз до тачки Зеленоволосого, а потом не сильно возражал, когда мы его на заднее сиденье затолкали. Так, для порядку покорчил из себя героя и отрубился. А в результате мне пришлось отдуваться за двоих и всячески удовлетворять любознательность Зеленоволосого, который на правах благодетеля пытал меня не хуже покойного Сигизмунда.

Все-то ему было интересно. И где мы с Димычем познакомились. И на кой черт поперлись в Берлин. И кто такая Катька Пяткина и чем она так замечательна.

— Да ничем, — в тысячу сто двадцать первый раз излагала я одну и ту же навязшую в зубах историю. — Самая заурядная чугуновская деваха. С неполным средним образованием и каким-то там камвольно-суконным ПТУ.

— Тогда какого же хрена вы все на ней зациклились? — Этот Зеленоволосый был хуже бормашины.

— Просто она подписалась в суррогатные мамаши, — талдычила я, как пономарь. — Это когда посторонней женщине подсаживают чужого зародыша. По крайней мере так она утверждала, а там не знаю. Вдруг она тоже из этого… Агентства короля Артура…

— Да уж, — криво усмехнулся Зеленоволосый. — И это ж надо, за такую хренотень такие бабки отвалить! — припомнил он Димычевы россказни. — Кстати, хотел бы я знать, откуда у него такие деньжищи?

— Без понятия, — пожала я плечами. — И вообще, Нэлка волнует меня больше.

— Нет, но ты же не первый день с ним болтаешься, — кипятился Зеленоволосый, — неужели ничего не заподозрила?

— Ну почему же… Мне вообще-то казалось, что он немного странный…

— Странный! — хмыкнул Зеленоволосый. — Да он стопроцентный придурок! — Помолчал-помолчал и снова-здорово. Давай теперь про Власту выведывать.

Я его просветила, что Власта — это погибшая поп-дива, про которую с утра до вечера по всем программам талдычут. Вернее, та, что считается погибшей, а на самом деле весело проводит время на Канарах. Во всяком случае так утверждает этот раздолбай Димыч.

Зеленоволосый аж зубами заскрипел:

— Власта? Это та, что, короче, сердце ей кто-то «мерсом» переехал?

Я закатила глаза и прокляла себя на веки вечные за длинный язык. А у Зеленоволосого, судя по тому, с каким огоньком он принялся меня допрашивать по новой, второе дыхание открылось. Боже, как же он меня мучил, только что иголки под ногти не загонял.

Я чуть не наизнанку вывернулась, чтобы до этого зеленоволосого Рэмбо наконец дошло, что поиски приключений на свою задницу вовсе даже не мое хобби. А суровая необходимость.

В итоге, когда Димыч почмокал-почмокал губами, громко зевнул и поинтересовался, который час, я была уже никакая.

— Все, — прохрипела я, — теперь твоя очередь, — и тоном, не терпящим возражений, велела немедленно освободить спальное место. В конце концов, я пострадала не меньше. А может, и больше, с учетом канализации и двух допросов с пристрастием.

Чувствующий за собой вину Димыч немедленно подчинился и перебрался вперед. Я же забилась на согретое им местечко и притворилась спящей. Потому что на самом деле мне не спалось. Мысли всякие в голову лезли. Прежде всего о Нэлке. Затем об этой фантастической истории с приключениями по заказу. Хорошо, допустим, все так и было. Но тогда с какого же здесь боку Катька с животом? А также Инесса с пулей в голове? Я-то пока еще в здравом уме и твердой памяти, а потому смею со всей ответственностью утверждать, что в клуб любителей острых ощущений не вступала. По крайней мере официально.