Елена Яковлева - Принцесса разыскивает горошину

— Вроде все спокойно. Пожалуй, можно выдвигаться…

— Куда? — насторожилась я.

— Дружка твоего выручать, куда же еще, — проворчал Зеленоволосый. — Не дай бог с ним что случится, Федор Иваныч мне голову откусит. Уж больно он ему дорог как память.

— Мне тоже, — призналась я неожиданно для себя самой. — Но как мы его спасем, если их там по меньшей мере трое, этих горилл.

— Нет, двое, — возразил Зеленоволосый, — один уехал.

Ага, значит, Сигизмунд уехал, а Басок и Голопупенка остались. Лучше бы наоборот, принимая во внимание, что Сигизмунд Потапыч — дедок со вставной челюстью, а Басок и Голопупенка — жлобы в расцвете лет.

— Итак, их двое, — рассуждал вслух Зеленоволосый. — Где Димыч, неизвестно… Э, а как ты все-таки удрала?

— Да очень просто! Через канализацию, — тяжко вздохнула я. — То есть сначала через стену, а потом уже через канализацию…

Зеленоволосый выслушал мою невероятную историю самым внимательнейшим образом, чего-то там покумекал про себя, а уж после многозначительно изрек:

— Слушай, а ведь это идея…

И велел показать люк, из которого я выбралась.

Я показала.

Он снова отодвинул крышку и юркнул в колодец. Я даже бровью повести не успела. Пару раз чертыхнулся и позвал:

— Эй, прыгай давай!

— Опять? — У меня ноги подкосились. — Это еще зачем?

— Приятеля твоего спасать! — громким шепотом отозвался из дерьма Зеленоволосый. — Я разработал очень хороший план.

— Очень хороший? — усомнилась я, но в люк все-таки сунулась. Хотя и без особого желания, как вы понимаете. Говорят же, что нельзя ступить дважды в одну и ту же реку. А как насчет одного и того же дерьма?

— Значит, так, — инструктировал меня Зеленоволосый, пока мы брели по дерьму. — Будешь стучать в дверь, пока не подойдут. Подойдут — попроси пить или просто ори. Главное, чтобы они открыли дверь. А когда откроют, убегай подальше, да хоть опять в канализацию…

— Хорошо, только лучше я скажу им, что вспомнила что-то важное, — внесла я коррективы. — Про зажигалку. Тогда они точно откроют. Или про то, где сейчас Катька.

— Да плети что хочешь, — разрешил Зеленоволосый, — главное, чтобы открыли.

— Все, пришли, — остановилась я у заветной дырки в стене.

Зеленоволосый заглянул в лаз, протолкнул сквозь него меня, а потом уже протиснулся сам.

— Ты все поняла? — уточнил он и первым принялся молотить кулаками в наглухо запертую железную дверь.

— Чего трэба? — прогнусавил из-за двери Голопупенка.

Зеленоволосый пнул меня в бок, и я заорала:

— Я вспомнила! Я еще вспомнила! Про зажигалку!

— Ну и грец с ней, с зажигалкой! — За дверью раздался громкий протяжный зевок. — Завтра хозяин прииде, ему и бреши…

— Нет, сегодня! Это срочно! — завелась я от очередного пинка. — А еще тут холодно! Я замерзла!..

— Так тебя погреть, чи шо? — хохотнул Голопупенка.

— Вломи ей, чтоб заткнулась! — откуда-то издалека посоветовал Басок.

— Щас… Щас я тебя погрею, — пообещал Голопупенка и загремел ключами.

— Брысь, — шепнул Зеленоволосый, и я проворной мышкой нырнула в спасительную дыру в стене.

Дверь лязгнула и отошла, а в проеме застыл Голопупенка и, слегка покачиваясь, сделал шаг вперед.

Зеленоволосый только того и ждал, чтобы захлопнуть дверь.

— Э, ты где? — растерялся в темноте Голопупенка.

— А туточки, — пропела я из своего убежища.

Голопупенка вытянул вперед руки и пошел на мой голос, кренясь то вправо, то влево, как эквилибрист на канате. А за ним — крадучись и буквально след в след шел Зеленоволосый.

— Тю-у! — удивился Голопупенка, ткнувшись головой о стенку, начал неуклюже разворачиваться и вдруг во весь рост растянулся на цементном полу.

— Ну вот, полдела сделано, — удовлетворенно заметил Зеленоволосый, присел рядом с повергнутым ниц Голопупенкой и с профессиональной ловкостью вывернул его карманы. — А это то, что доктор прописал! — повертел он в руке трофейный пистолет и отбросил в сторону кирпич, с помощью которого только что отправил отдыхать Голопупенку. — Теперь можно устроить небольшую экскурсию по заведению.

Но мы не успели и с места тронуться, потому что лязгающая дверь распахнулась без всякого предварительного уведомления, а одновременно с этим под потолком вспыхнула лампочка, осветившая испещренные надписями стены. От неожиданности я зажмурилась, а потому ничего не видела, только услышала негромкий, как хлопок, выстрел и мелодичный звон стекла. А когда открыла глаза, было уже темно, а выстрелы звучали где-то за дверью, постепенно удаляясь. Еще доносились крики.