Дарья Калинина - Полуночный танец кентавров

Алена с изумлением смотрела на нож с острым и хорошо заточенным лезвием. Оно было испачкано свежей кровью. Сопоставив рану на теле Екатерины Павловны, маскарад Арины и слова своих друзей, Алена наконец поверила в то, что все происходящее на поляне – не сон, не миф и не чья-то злая выдумка. Все это взаправду, и Арина – преступница.

Залесный снова привлек внимание Алены к улике в своих руках:

– Видишь, она даже нож с двух сторон заточила.

– Зачем?

– Чтобы лезвие в плоть входило легче и быстрее.

– И кто его так заточил? Арина? Сама?

– Ну, может, и помог ей кто, – с сомнением произнес Залесный. – Умельцев-то сейчас много. Разбираться будем.

С этими словами он убрал улику обратно в карман и поспешил за ушедшими товарищами. Несмотря на то что им приходилось нести на руках пострадавшую при задержании Арину, ребята ушли далеко вперед. Все они были крепкой закалки, так что даже беспрестанные крики и жалобы Арины, иногда сменяющиеся проклятиями, не заставили их замедлить шаг ни на секунду.

Екатерина Павловна ковыляла сама, поддерживаемая с двух сторон крепкими охранниками.

Алена молча посмотрела им вслед, а потом растерянно взглянула на Ингу.

– Пойдем, – произнесла в ответ ее подруга. – У нас еще очень много дел. Особенно у тебя и у Василия Петровича.

Эти слова напомнили Алене о том, что где-то совсем неподалеку от них шумит праздник, люди радуются и смеются. Очень жаль, что Арине уже не доведется присоединиться к ним. Для нее праздник жизни закончился, начались совсем иные времена.

О подробностях произошедшего Алене довелось узнать лишь на другой день, когда по окончании праздника все гости из «Дубочков» разъехались, остались лишь самые приближенные и доверенные. В числе их оказался и Залесный, который не сводил глаз с Инги, но счастливым отчего-то при этом не выглядел. Так же, как и сама Инга, которая с момента приезда в поместье своего Игоря ходила с заплаканными глазами, чем вызывала в душе у Алены бурю непонимания и вопросов.

Но все-таки куда больше ей не терпелось узнать подробности задержания Арины. И вообще, как это задержание могло состояться. Вот только обсудить это с мужем, Ваней или Ингой Алене вечером случай не представился. Как только они вышли из рощицы, где было совершено нападение на Екатерину Павловну, Ваня сразу же сел в поджидающую его машину и уехал вместе со своими людьми, Ариной и Екатериной Павловной. Первую он собирался доставить к Терентьеву, вторую – в больницу. Инга и Залесный уехали вместе с ним.

А праздник отнял у Алены последнего собеседника – ее мужа. Василий Петрович был настолько занят, что лишь отмахнулся от новостей, которые пыталась сообщить ему жена:

– Потом! Все потом, Аленушка! Ну не до этого мне сейчас!

В результате минувшей ночью Алена почти не спала и к утру пришла к выводу, что заставить Арину появиться в «Дубочках» могло что угодно, а вовсе не желание совершить преступление. Проворочавшись без сна, Алена почти убедила себя в том, что задержание Арины – это чудовищное недоразумение, которое нужно немедленно исправить. Наверняка она не собиралась убивать Екатерину Павловну. Максимум – хотела неудачно пошутить или напугать.

– Мелкая пакость – это вполне в духе Арины. Но убийство… Нет! И еще не поздно все исправить!

С этой мыслью Алена и вскочила с кровати. Пока она приводила себя в порядок, мысли ее по-прежнему крутились вокруг вчерашнего инцидента.

И очень хорошо, что никто, кроме узкого круга, не знает о том, что произошло. Каким-то образом Ване вчера удалось избежать шумихи вокруг задержания Арины. Никто из приглашенных на праздник гостей не услышал ни выстрелов, ни криков. Не заметили люди и транспортировки раненой Екатерины Павловны и задержанной Арины к машинам, увезшим обеих женщин прочь из «Дубочков».

– Значит, репутация Арины не пострадала. Сейчас необходимо забрать ее из лап Терентьева. Что они за глупость придумали? Арина – и вдруг убийца!

Порадовавшись тому, что задержание Арины произошло в отдалении от места основного празднества, где за шумом музыки и песен вообще было мало что слышно, Алена вновь озаботилась тем, что не заступилась вчера за приятельницу более основательно.

Одеваясь, Алена возмущенно бормотала себе под нос:

– Что Ваня себе позволяет! Произвол! Совсем распоясался. Арина – моя давняя приятельница. А он вздумал палить по моим друзьям! Этак он и Залесного пристрелит, а потом обвинит его в каком-нибудь надуманном преступлении.