Наталья Александрова - Сбежавший кот и уйма хлопот

«Там, куда ты сможешь привезти с собой целую группу захвата», – подумал Леня.

Словно прочитав его мысли, заказчик сказал:

– Можешь сам назначить место и время встречи, если ты такой недоверчивый.

– Хорошо, – проговорил Маркиз, вспомнив установленный на машину маячок и догадавшись, какой сюрприз готовит для него собеседник. – Приезжайте на Выборгское шоссе, в семь часов. Там я с вами свяжусь и назову точное место и время встречи. И никакого сопровождения!

– Само собой! – отозвался заказчик и отключил трубку.

Вернувшись к Игорю, Маркиз сказал:

– Как ни приятна мне ваша компания, но дела зовут!

– Понял, не дурак, – отозвался бывший Карлсон и поднялся из-за стола, с сожалением оглядывая оставшееся на столе недоеденное и недопитое богатство. – Вот когда в девяносто шестом году мы поздравляли с юбилеем богатого казахского овцевода…

– Не будем о грустном, – напутствовал его Леня, вежливо придерживая входную дверь.

За час до назначенного времени Маркиз сел в машину и поехал в северный конец города. Почти сразу он заметил слежку. Две машины с тонированными стеклами ехали за ним на значительном удалении, время от времени меняясь местами. Преследователи могли не приближаться к Лене – радиомаяк постоянно сообщал им его координаты, поэтому, когда Маркиз прибавил скорость, «хвост» на какое-то время исчез. Когда из узких, забитых транспортом улиц центра Леня выехал на оперативный простор возле Поклонной горы, преследователи и вовсе отстали, чтобы не мозолить ему глаза, – они понимали, что он никуда от них не денется.

Леня снова прибавил скорость, чтобы увеличить отрыв, и стал внимательно оглядываться по сторонам. Он хотел присмотреть на дороге какую-нибудь ненадолго припаркованную машину, чтобы переставить на нее радиомаяк и тем самым сбить «хвост» со следа.

Из-за поворота показалось придорожное питейное заведение с автостоянкой при нем. Леня затормозил, высматривая оставленные на асфальтовом пятачке транспортные средства.

Кроме нескольких вполне приличных иномарок, на стоянке красовались полтора десятка навороченных мотоциклов – сияющие хромом и ярким лаком «Хонды», «Ямахи» и культовые «Харлеи». Видно, в кабаке остановилась компания продвинутых байкеров.

Леня выбрался из машины, убедился, что его никто не видит, и быстро переставил радиомаяк с днища своей машины на бензобак роскошного сверкающего «Харлей-Дэвидсона».

Не успел он отойти от мотоцикла, как двери кабака распахнулись, и оттуда, громко переговариваясь, высыпала толпа здоровенных парней в черных кожаных куртках-косухах, высоких ботинках на огромной подошве и мотоциклетных шлемах самых экзотических фасонов, включая немецкие каски времен Первой мировой войны.

Байкеры были настроены очень агрессивно, и Леня, во избежание неприятностей, скользнул в свою машину и поскорее уехал со стоянки.

Проехав пару километров по шоссе, Маркиз остановился, съехал на обочину и прилег на переднем сиденье, чтобы его не было видно со стороны.

Через десять минут мимо него с жутким ревом форсированных моторов пронеслась кавалькада байкеров. Рыцари дорог летели на жуткой скорости, выстроившись боевым порядком, который в Средние века называли «свиньей». При этом они заняли все шоссе, оттеснив остальные транспортные средства на обочины и руководствуясь известной английской поговоркой: «У меня, носорога, плохое зрение и скверный нрав, но я такой большой, что это не мои проблемы, а ваши».

Впереди колонны на роскошном «Харлее» мчался могучий широкоплечий детина с окладистой черной бородой, на голове которого красовался рогатый шлем средневекового викинга. Леня удовлетворенно отметил, что именно к этому мотоциклу он прикрепил радиомаяк.

Не прошло и двух минут, как следом за байкерами на явно недопустимой скорости пролетели две машины с тонированными стеклами – те самые, которые ехали за Леней через весь город.

Маркиз улыбнулся, выждал еще несколько минут и, выехав на шоссе, медленно двинулся вперед.

Лола так быстро вылетела из своей собственной квартиры по двум причинам. Во-первых, она боялась, что Эльза Борисовна опомнится и откажется сидеть с Пу И и попугаем. И тогда это придется делать Лоле. Во-вторых, Лола торопилась уйти потому, что, пока она ехала в машине с сотрудниками поздравительной фирмы «Каравай», у нее созрел план. Собственно, планом мысли, бродящие у Лолы в голове, назвать было нельзя, но, с ее точки зрения, в них заключалось рациональное зерно.