Иоанна Хмелевская - Убийственное меню

Хелена задумчиво произнесла:

— А мне сдается, пану Каролю тоже доброе слово лишним не будет.

— Не думаю, — возразила Юстина. — Он не нуждается в одобрении других, потому что знает себе цену и уверен в себе. А вот тетя — другое дело. Для нее нет ничего важнее, как заслужить одобрение в глазах мужа.

— А еще пани Марина любит, чтобы ее жалели, — заметила Хелена. — Пан Кароль для жалости непригодный, тут уж ничего не поделаешь.

— И не надо! — подхватила Юстина. — Пусть делает то, к чему пригодный, а жалеть мы с вами будем. Я уж лет десять этим занимаюсь. Это только в последнее время стала злой и нетерпимой.

Тем временем Кароль справился с ужином, остались лишь белое вино да сельдерей с хреном. Бабы затронули очень важные вопросы, он услышал нечто для себя полезное и интересное. Например, первый раз в жизни понял, что и в самом деле не нуждается в одобрении окружающих, ему вполне хватало нулей на банковском счете. Ну и всего с ними связанного: работы, деловых комбинаций, расчетов, планов, поверженных конкурентов…

Задумавшись, он пропустил остальную часть разговора. Очнулся от громкого возгласа Юстины:

— …И кто его станет так кормить?!

— Ясное дело, никто, — подтвердила кухарка. — Я там ничего не говорю, а вот слышала, что один мужик, здоровый как бык, ел и пил в свое удовольствие, а как удар с ним случился, так и все. Это Юстинка очень правильно сделала, что его похудеть уговорила, очень уж его непотребно разнесло…

Последние слова Хелены Каролю не по вкусу пришлись, да и вино кончилось. Конечно, в том, что он о своем здоровье начал заботиться, заслуга Юстины есть. Врача посетил, давление в норме, правда, на пределе. Не мешало бы, однако, сбросить килограммов двадцать. Надо заняться собой, съездить отдохнуть, подумать о бальнеологии… Кстати, поездка к морю может явиться допингом и для этой идиотки, его жены. Сам придумал, не нуждается он в советах всяких там Юстинок и Хеленок!

Вряд ли Юстина считала самым главным в своем проекте поездку к морю. Все же остальное было Вольским принято и одобрено, хотя об этом пока никто не знал, даже он сам.

Кароль уже подумывал ввалиться в кухню и насладиться немой сценой, как вдруг хлопнула входная дверь и появилась Марина. Странная она была какая-то, казалась одновременно чем-то огорченной и обрадованной.

— Представь себе, — с порога заявила Марина, увидев выглянувшую из кухни племянницу, — Магда, сестра Агаты, так чудовищно растолстела, что не может ходить! От нее сбежал муж, стал алкоголиком и подал заявление на развод.

— По пьянке? — поинтересовался Кароль, появляясь из столовой.

Марина пропустила вопрос мимо ушей. Зато Юстина с Хеленой так и обомлели. Оказывается, хозяин был дома и все слышал!

— Просто ходить не могла! — с наслаждением повторила Марина, стягивая с себя жакет. — Ноги уже не выдерживали тяжести. Агата говорит — то ли что-то с обменом веществ, то ли просто обжорство, но Магда не могла не есть, слезами обливалась, но ела. И еще она сказала, что я рядом с Магдой так просто сильфида, но надо беречься, а то все вернется. Юстинка, как оно может вернуться? Нет, когда подавал заявление в суд, был трезвый, и вообще сделал это через адвоката, а причиной развода назвал паранойю, представляете, каков подлец? Юстина, как оно может вернуться?

Кароля интересовала реакция Юстины на его появление. Стоя на пороге столовой, он молча внимал болтовне жены.

Юстина собрала все свое мужество. Она заговорила, и слова ее падали, как удары топора.

— Если станете есть как раньше, то опять растолстеете. Надо ограничивать себя, и тогда можно этого не бояться. Голодать не обязательно, но есть следует ровно половину того, что вы ели до сих пор. Сладости исключить вовсе. Ограничить соль. Из двух зол лучше яблоки в тесте, чем картофельные дранцы, потому что дранцы никто не сможет съесть без соли, а яблоки без сахара — запросто. А пончики так и вовсе — яд смертельный.

— Без сахара? Как же… то есть… я ведь теперь готовлю по-другому!

— И прекрасно готовишь, — подтвердил Кароль, решивший воспользоваться непрошеным советом. Исключительно из любопытства. — И очень надеюсь, что будешь продолжать в том же духе. Кто знает, может, вскоре я опять тебя полюблю.

И ушел, не попрощавшись с общественностью.

Общественность не сразу пришла в себя. Раньше всех опомнилась Хелена.

— Ну и хорошо, — произнесла она, ни к кому не обращаясь. — Я там ничего не говорю, но доброе слово и кошке приятно. — И, смутившись, скрылась в столовой.