Ирина Андросова - Девушка Бандераса

— Бутон, чистый бутон! Ее даже зовут Роза, как цветок. Знаете, наверное, цветок такой есть, с колючками…

Динка скрипнула зубами, прошептала «убью!» и кинулась уводить Славика. Она заволокла мужа к нам на участок и со стуком захлопнула калитку, попутно окатив беременную Симу полным ненависти взглядом. Но та даже бровью не повела. Она только лишь тряхнула подбородками и с сарказмом пропела:

— Тю-ю-ю! Фортку зачинила и думает, что баррикаду построила…

Заслышав голос Симы, Вадька, замороченный обществом ее премудрого супруга, проорал из глубины участка:

— Симочка, ну где же вы там, мы вас ждем! Девочки, сходите за Виолеттой Петровной и Иваном Аркадьевичем… Первая порция шашлыка уже готова! Стынет все!

Янка осталась накрывать на стол, а мы с Динкой пошли по участкам звать припозднившихся гостей.

С реки дул легкий ветерок. Дневная жара сменилась долгожданной прохладой. Я, как ворона, крутила головой по сторонам и любовалась чудной подмосковной природой. Динка не смотрела на природу. Она смотрела себе под ноги и не могла идти молча, а все время расстраивалась:

— Слушай, ну как Макса угораздило так попасть? Бедная Алка! Сестра ведь, живут вместе. Она небось уже вешается, а этот дурак все не разводится, надеется в Израиль уехать… Подожди, на днях мадам Финкель заявится, чувствую, нам всем небо с овчинку покажется…

Так, болтая, мы дошли до речки и постучались к дяде Юре. Из его дома доносились голоса, и отнюдь не миролюбивые.

— А я тебе говорю — ты деньги за это берешь! — кричал голос Валентина Кузьмича.

— С тебя я хоть копейку взял? — флегматично отвечал ему хозяин.

— С меня нет, а с остальных берешь! Не может такого быть, чтобы не брал! А налоги ты с этих доходов платишь?

Послышался звук отодвигаемого стула, и напряженный голос дяди Юры проговорил:

— Слушай, Валь, шел бы ты, а то…

— А то что? — обрадовался провокатор.

Но вывести из себя всегда уравновешенного дядю Юру было довольно трудно. Он помолчал и негромко ответил:

— Я сам помогу тебе найти выход.

— Юрий Сергеевич, не надо так со мной разговаривать, я ведь сообщить куда следует могу… В интересах общественности… Много ведь чего о тебе знаю-то… — многозначительно проговорил Валентин Кузьмич.

Мы с Динкой переглянулись, и она одними губами спросила:

— Будем заходить?

Ответом на ее вопрос стала распахнувшаяся дверь и выкатившийся на крыльцо стукач-общественник.

— Мужчины, хватит ссориться, пойдемте лучше шашлык есть, — жизнерадостно сказала я, чтобы смягчить неприятную ситуацию, невольными свидетелями которой мы стали.

— О, кого я вижу! — обрадовался дядя Юра, показавшийся в дверях за спиной Валентина Кузьмича.

И тепло улыбнулся крепкими белыми зубами. Между прочим, своими, а не искусственными. Хотя дяде Юре, по моим прикидкам, должно быть уже хорошо за шестьдесят. Много лет назад дядя Юра работал на Приборостроительном заводе ведущим инженером. Теперь он на пенсии и большую часть года живет на даче. В основном с утра до ночи торчит на реке — рыбачит, а все оставшееся время не вылезает из леса — ходит за грибами. В его дачном домике я была всего пару раз, но меня поразили дипломы и грамоты за технические изобретения и усовершенствования уже имеющихся приборостроительных конструкций.

Прямо так, без рамок эти напоминания о техническом гении Юрия Сергеевича Болотова висели, пришлепанные кнопками к стенам его холостяцкого жилища. Про жену дяди Юры мне слышать не доводилось. Я даже не знаю, была ли она у него когда-нибудь вообще. Здесь, несомненно, крылась какая-то тайна.

Он стоял перед нами — высокий, крепкий, как всегда жизнерадостный. Из своего личного опыта я помню, что, несмотря на преклонный возраст соседа, ходить с ним за грибами — это сущее наказание. Если дядя Юра, хрустя ветками и продираясь через бурелом, припускает по лесу, угнаться за ним нет шансов даже у лося.

К тому же дядя Юра обладает орлиной зоркостью и видит все грибы на километр вперед. И пока вы близоруко всматриваетесь в прогалинки и безнадежно заглядываете под елки, он к тому времени уже набирает полную корзину отборных подосиновиков.

— Ну так что, идем? — игриво спросила я.

— Ага, и этого деятеля с собой прихватим. А то сидит второй месяц на одних огурцах. Может, свининки поест и подобреет.

Дядя Юра добродушно ткнул Валентина Кузьмича кулаком под ребра, но тот сделал такое лицо, как будто его убили.