Пьер Сувестр - Трагический исход

Между тем грум, засунув руки в карманы, следил за входом в беседки, украшающие сад.

«Где же моя кумушка?» – думал он.

Вскоре он услышал ее голос:

– Наконец-то пришел, паршивец несчастный. Я жду тебя уже битых два часа! Если ты думаешь, что тебе это просто так сойдет!..

– Сойдет, сойдет, Гаду, – спокойно ответил Зизи, который, услышав крики своей необычной знакомой, проскользнул в одну из беседок.

– Откуда ты пришел? – спросила старуха.

Зизи рассмеялся.

– С чердака, – объяснил он.

Гаду нахмурила брови.

– Я не прошу тебя хитрить, – начала она. – Просто ответь мне, почему ты пришел так поздно?

Зизи любезно улыбнулся.

– С вашего позволения, мадам, я только что совершил прогулку на лошади, и у меня разыгрался аппетит. Что, если бы вы мне предложили две порции жареного картофеля?

Удар кулака пошатнул стол, за который уселся Зизи.

– Откуда ты пришел? – повторила Гаду.

Но Зизи не был настроен разговаривать…

– Так вот. Две порции хорошо поджаренного картофеля! – скомандовал он. – И хорошо посолить.

И только тогда, когда простоволосая женщина в красных ботинках без каблуков, в фартуке в виде грязной тряпки принесла ему две порции жареного картофеля, Зизи согласился отвечать:

– Значит, вы хотите знать, матушка Гаду, откуда я пришел? Да… какие необычные вещи я узнал.

Зизи рассказал о своей встрече с Малышом.

– И притом, матушка Гаду, все, что рассказал этот мальчуган, правда. Представьте себе, он привел меня к себе… Это не обычная тюрьма! Он живет, как и сказал, на одной половине чердачного помещения бывшего депо омнибусов на улице Шампьонне. Теперь, когда лошадей больше нет, чердак вроде бы покинут. Но именно там я нашел деревянных лошадей. Вы меня понимаете?

В этот момент он вздрогнул…

Зизи показалось, что несколько минут Гаду особенно внимательно прислушивается к его словам.

Она побледнела, ее губы дрожали.

– Говори же, говори, – приказывала мегера. – Что же ты увидел там на чердаке?

Зизи продолжал:

– Мы поднялись туда по лестнице, Малыш впереди, я – за ним. И какая удача! Тулуш и Бедо там не было… Наверное, они пошли за тряпками. Что касается молодой девушки, которую они держат тайком, то я ее все-таки видел мельком. Она очень, очень красива. И Малыш не знает, кто она…

– Как же она выглядит? – прервала его Гаду дрожащим голосом.

Зизи подробно описал ее:

– Она высокая, белокурая, с большими глазами. Она очень нежная, но, однако, кажется даже очень решительной.

– Как она одета?

– Смешно… В какое-то мещанское тряпье.

– Где же она живет?

– На чердаке. Ее там запирают, и она не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Ты разговаривал с ней?

– Разумеется, нет! – запротестовал Зизи. – Еще не хватало мне вмешиваться в эти дела! Бедная девушка, она живет даже не на чердаке, а в маленькой комнатке. Малышу также запрещено с ней разговаривать. Он мне ее показал через дырку между досками. Вроде бы, Тулуш и Бедо знают все о ней. Они и передают ей еду.

Заканчивая рассказ, Зизи вдруг наклонился к Гаду и спросил ее:

– А зачем вам все это нужно знать? Может быть, лучше вам рассказать, как обстоят дела на улице Спонтини?

Но Гаду только пожала плечами:

– Как там обстоят дела? Да плевать я хотела на эти дела!..

И в то время, как Зизи остолбенел, не понимая, что же происходит, Гаду вынула из своего кармана две монеты по сто су и бросила ему. Он сразу же положил их в карман.

– Ну, а теперь проваливай отсюда! – сказала старуха. – И не говори о нашем разговоре никому! Да, через два дня в девять часов вечера приходи сюда же.

– Если я смогу! – запротестовал Зизи.

Гаду огрела его взглядом:

– Нужно, чтобы ты смог, и ты сможешь! К тому же, если ты придешь, то получишь много, много денег.

Когда полчаса спустя Зизи, удивленный всем, что с ним произошло во второй половине дня, спешил вернуться в Париж, чтобы добраться до улицы Спонтини, Гаду в «Голубом каштане» чокалась рюмкой с новым компаньоном – Горелкой.

– Итак, решено, – говорила старуха, – ты получишь двести франков, если пойдешь.

Горелка, который был почти в стельку пьян, отвечал картавя:

– Да, решено! Все решено! Я получу свою долю в двести франков… и я становлюсь соучастником в деле…

Тем же вечером ближе к полуночи Горелка откровенно поделился со своим неразлучным другом – Иллюминатором.

– Старина, – сказал он, – все карты нам в руки, так как у меня возникла мысль, что Гаду, вроде бы, посланница Фантомаса, поэтому я собираюсь работать на патрона!