Маша Стрельцова - Помело для лысой красавицы

По дороге на третий этаж я мучительно размышляла: напоить Вишневского или не напоить? Если напоить, то процесс совращения несомненно облегчится. Однако — не стоит забывать что он юноша болезный и не дай боже у него от алкоголя в самый интересный момент не встанет? Все усилия мои тогда пойдут прахом. Нет, моя цель была — охмурить его максимально эффективно. Подобраться к нему поближе. А там посмотрим, как у него перстень выцыганить.

К третьему этажу я все же решила что напоить надо. Не столько его, сколько меня — для храбрости. Как — то мне было не по себе, признаться.

— В общем, ты как хочешь, — озвучила я свои мысли, уже входя в комнату, — а тяпнуть стаканчик за знакомство — святое дело!

— Можно, — кивнул Вишневский. — Я все равно не за рулем. Это и есть твоя спальня?

— Угу, — признала я очевидное, устремляясь к бару, — комп включен, около кроватки стоит.

Осмотрев бутылки, я спросила:

— Ты чего будешь?

— Коньяк если можно, — спокойно ответил он. Брр, какая гадость… Ну и вкус у него, однако. Себе я понятно смешала мартини с соком.

С бокалами я повернулась к нему. Вишневский сидел около компа и не отрываясь смотрел на меня. Ну понятно — после таких авансов в прихожей — какие могут быть компьюдеры?

Я набралась наглости и спросила:

— На брудершафт? Знакомство надо скрепить.

И мы скрепили. Потом еще раз. Потом еще, гораздо интенсивнее.

Часика через три я пялилась в темноту комнаты, а утомленный процессом скрепления Вишневский дрых у меня на плече (не я на его, а он на моем! Какая наглость!).

Я размышляла.

Только что я изменила Димке. Причем ладно бы по любви, а то так бездарно — по расчету. И еще непонятно, окупится ли мне тот расчет. Секс кстати был ужасный. У меня невыносимо болела голова, тянуло ноги и позвоночник — словно из меня жилы без наркоза кто вытягивал. И на фоне этого приходилось изображать неземной восторг и оргазм каждые пятнадцать минут. «Ты лучшее в моей жизни», — шептала я ему — нежно-пренежно. «Господи, когда ж этот козел угомонится?», — с тоской думала я в это время, художественно постанывая в такт его пыхтению. А он, как на грех, решил проявить чудеса выдержки, стараясь мне понравиться.

Аккуратно сняв его голову с плеча — не дай бог проснется — я тихонько скользнула вниз по лесенке и нашла сумку с Оксаниным лекарством. Трясущимися руками отвинтила крышку и жадно выхлестала половину прямо из горла. Посидела на пуфике минут десять, чувствуя, как уходит боль из моего тела. Господи, хорошо-то как… Стоит этот отвар таких денег, стоит!

Встав, я пошлепала на кухню, пошарилась в холодильнике и достала плошку с салатом — есть хотелось неимоверно.

— Магдалин, — раздался сзади меня голос. Я аж вздрогнула, ей богу.

На пороге стоял Вишневский, сонно жмурясь.

«Блин, принесла ж тебя нелегкая», — злобно подумала я.

— Не спится? — заботливо улыбнулась я.

— Не, — мотнул он головой. — Я без тебя не хочу.

— Салатик будешь? Он не острый.

— Буду, — кивнул он.

И мы уселись за стол, прямо из миски наворачивая салат. С ним мы управились быстро, и я налила чай.

Вишневский грел руки об кружку и хмурился.

— О чем думаешь? — спросила я для проформы. Его мысли мне были до фени, понятно.

— Откуда у тебя этот перстень? — поднял он на меня глаза.

— Какой? — деланно удивилась я.

— Который на руке у тебя.

— В Египте купила, — спокойно ответила я.

— Если не секрет, то за сколько?

— Ну в пересчете на наши — 600 рублей.

— Шестьсот? — непонимающе нахмурился он.

— А что тебя так удивляет? — прикинулась я дурочкой.

— Я точно такой же перстень там однажды купил, — задумчиво ответил он. — Только гораздо дороже.

— Ничего удивительного, — пожала я плечами. — Торговаться тебе, я так понимаю, в голову не пришло?

— Не приучен, — мотнул он головой.

— Я тоже не приучена, а у арабов только так, — деланно вздохнула я. — На мое счастье со мной в группе одна женщина из Одессы была и она на востоке жила несколько лет. И вот мы с ней как — то пошли по лавочкам сувенирами запасаться, я и решила это колечко купить. Цену мне араб за него заломил — я как стояла так и села. Мол, уникальная вещь, древность, кучу сертификатов мне под нос сунул. А одесситка ему на родном языке — мол, ты наивным русским туристам про те сертификаты рассказывай, только не мне. Спорили они помнится до хрипоты, руками махали и вопили на всю улицу. В итоге продал он мне колечко за ту цену, что одесситка сказала и само странное — расстались они довольные друг другом!