Ли Чайлд - Джек Ричер, или Сплошные проблемы и неприятности

Нигли оставила машину швейцару «Беверли Уилшир», и они вошли в вестибюль с заднего хода. Прошли по боковому коридору. Нигли открыла ключом дверь в свой номер.

И замерла на пороге.

Потому что в ее кресле у окна сидел человек в костюме и читал отчет о вскрытии Кельвина Франца.

Высокий, светловолосый, аристократичный и спокойный.

Дэвид О’Доннел.

О’Доннел мрачно посмотрел на них.

– Я хотел спросить у вас, что означают грубые и оскорбительные сообщения на моем автоответчике. – Он помахал в воздухе отчетом о вскрытии. – Но теперь я все понимаю.

– Как ты сюда попал? – спросила Нигли.

– Ой, перестань! – только и сказал О’Доннел.

– И где ты был, черт тебя побери? – спросил Ричер.

– В Нью-Джерси, – ответил О’Доннел. – Моя сестра заболела.

– Насколько серьезно?

– Очень серьезно.

– Она умерла?

– Нет, поправилась.

– Значит, тебе давно следовало быть здесь.

– Спасибо за сочувствие.

– Мы очень беспокоились, – вмешалась Нигли. – Думали, они и тебя захватили.

О’Доннел кивнул.

– Правильно беспокоились. И продолжайте в том же духе. Это очень непростая ситуация. Мне пришлось ждать своего рейса четыре часа, которые я потратил на телефонные звонки. Понятное дело, Франц мне не ответил. Теперь я знаю почему. Связаться с Суоном, Диксон, Ороско и Санчесом мне тоже не удалось. Я решил, что один из них собрал остальных и они вляпались в неприятности. Без тебя и Ричера, потому что ты слишком занята в своем Чикаго, а Ричера найти не может никто. И без меня, потому что я временно оказался вне досягаемости, в Нью-Джерси.

– Я не до такой степени занята, – сказала Нигли. – Как они могли такое обо мне подумать? Я бы все бросила и помчалась к ним.

О’Доннел снова кивнул.

– Сначала только это соображение давало мне надежду. Я подумал, что они непременно позвонили бы тебе.

– И почему же они не позвонили? Я что, им не нравлюсь?

– Они бы связались с тобой, даже если бы тебя ненавидели. Без тебя это все равно что драться, держа одну руку за спиной. Кто добровольно пойдет на такое? Но на самом деле важно восприятие, а не реальность. Ты забралась очень высоко по сравнению со всеми нами. Думаю, у них могли возникнуть на твой счет сомнения. А после, возможно, было слишком поздно.

– И что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что кто-то из них – теперь понятно, что это Франц, – попал в неприятности и позвонил тем из нас, кто, по его мнению, был доступен. Что исключало тебя и Ричера по определению, а меня – по счастливому стечению обстоятельств, потому что меня не оказалось на моем обычном месте.

– Мы пришли к тому же выводу. Если не считать того, что ты стал чем-то вроде бонуса. То, что твоя сестра заболела, для нас большая удача. И возможно, для тебя тоже.

– Но не для нее.

– Прекрати ныть, – вмешался Ричер. – Она ведь жива, не так ли?

– Я тоже рад тебя видеть, – сказал О’Доннел. – После стольких лет.

– И все-таки как ты сюда попал? – снова спросила Нигли.

О’Доннел поерзал на месте, потом достал из одного кармана складной нож, а из другого кастет.

– Тот, кто может пронести это мимо службы безопасности в аэропорту, в состоянии попасть в номер отеля, уж ты мне поверь.

– А как тебе удалось пронести это в аэропорту?

– Это мой секрет, – усмехнулся О’Доннел.

– Керамика, – сказал Ричер. – Таких больше не делают. Потому что металлодетектор их не видит.

– Правильно, – кивнул О’Доннел. – Никакого металла, кроме стальной пружины в ноже. Но она очень маленькая.

– Я рад снова тебя видеть, Дэвид, – сказал Ричер.

– Я тоже. Только жаль, что обстоятельства не слишком радостные.

– Обстоятельства стали на пятьдесят процентов радостнее. Мы думали, что нас только двое. А теперь нас уже трое.

– И что у нас есть?

– Очень мало. Ты видел отчет о вскрытии Франца. Кроме этого, мы знаем, что двое белых мужчин разгромили его офис. Но они ушли ни с чем, потому что Франц отправлял самому себе по почте всю важную информацию. Мы нашли почтовый ящик и обнаружили там четыре флешки. У нас осталась одна попытка отгадать пароль.

– Так что подумай о системе защиты компьютера, – добавила Нигли.

О’Доннел сделал глубокий вдох и задержал воздух дольше, чем представлялось возможным. Затем он выдохнул, тихо и медленно. Старая привычка.

– Какие слова вы уже попробовали? – спросил он.

Нигли открыла блокнот на нужной странице и протянула ему. О’Доннел приложил палец к губам и стал читать. Ричер наблюдал за ним. Он не видел О’Доннела одиннадцать лет, но тот почти не изменился: пшеничного цвета волосы без всяких признаков седины и тело гончей без грамма лишнего жира. Отличный костюм. Как и Нигли, он выглядел прекрасно устроенным в жизни, процветающим и успешным. В общем, человеком, добившимся всего, чего хотел.