Блейк Крауч - Сосны. Заплутавшие

Искушение поспать на земле было очень сильным. Было нечто крайне привлекательное в сне на мягких сосновых иголках.

Но это было бы глупо.

Тобиас уже пристроил свой бивуачный мешок на одной из раскидистых сосен. Он потерял счет ночам, которые провел не на земле, и еще одна ночь его не убьет. А завтра, если все пойдет по плану и он не докатится до того, чтобы быть съеденным в свою последнюю ночь в глуши, он сможет забраться в теплую постель.

Тобиас открыл рюкзак, сунул руку в его глубину. Пальцы его коснулись холщового мешка с трубкой, спичками-книжкой из отеля «Андра» в Сиэтле и табаком. Он выложил все это на камень.

Странно. Столько раз он думал об этом моменте. Мысленно готовился к нему.

Его последняя ночь в глуши.

Тобиас взял с собой фунт табака – больший вес он не мог себе позволить – и истратил его в первые же месяцы, сэкономив ровно столько, чтобы выкурить последнюю трубку, если он до нее доживет. И все равно было столько ночей, когда он чуть было не расправился со своей заначкой… Доводы в пользу такого поступка были многочисленными и убедительными.

«Ты в любой момент можешь погибнуть».

«Ты никогда не доберешься обратно».

«Не быть съеденным? Даже это не перевешивает радости получаса курения».

И все-таки он выдержал.

Это не имело смысла. Его шансы на возвращение были равны нулю. Но когда он открыл полиэтиленовый пакетик и вдохнул запах ароматной смеси, это, бесспорно, стало одним из самых счастливых моментов его жизни.

Он не торопился, набивая чашечку трубки.

Потом примял табак пальцем, убедившись, что каждый побег любовно уложен.

Табак красиво занялся.

Он затянулся.

Господи, этот запах…

Дымок вился вокруг его головы.

Тобиас прислонился к стволу дерева, которое, как он надеялся, будет последним деревом, на котором ему когда-либо придется спать.

Небо порозовело. Можно было видеть его цвет в реке.

Он курил, наблюдал за текущей водой и впервые за целую вечность чувствовал себя человеком.

В 8 вечера Итан снова сидел за своим столом в участке.

Зазвонил телефон.

Когда он поднял трубку, Пилчер сказал:

– Доктор Митер не на шутку зол на вас, Итан.

В голове Бёрка всплыл образ Пилчера, забирающегося на стол для аутопсии и наносящего своей дочери удар ножом.

«Ты – монстр».

– Вы слышите? – спросил Итан.

– Что слышу?

Бёрк помолчал пять секунд.

– Звук, говорящий о том, что мне насрать.

– Вы все еще без чипа, и мне это не нравится.

– Послушайте, мне неохота так быстро снова идти под нож. Завтра я первым делом появлюсь в горе и покончу с этим.

– Вы, часом, не встречали Пэм?

– Нет, а что?

– Ей следовало бы быть в горе, на совещании, еще тридцать минут назад. А ее сигнал показывает, что она до сих пор в долине.

Вернувшись в город, Итан отправился на Главную улицу и сунул окровавленный микрочип Пэм в сумочку женщины, с которой разминулся на тротуаре. Рано или поздно Пилчер начнет изучать показания камер. Когда камера засечет микрочип Пэм, но сама она все еще будет загадочно отсутствовать, Пилчер поймет: что-то стряслось.

– Если я ее увижу, передам, что вы ее ищете, – сказал Итан.

– Я не слишком беспокоюсь. Она склонна время от времени бродить где вздумается. В данный момент я сижу у себя в кабинете с бутылкой очень милого скотча и наблюдаю за своей панелью мониторов, готовый к началу шоу. У вас есть какие-нибудь вопросы?

– Нет.

– Вы просмотрели руководство? Понимаете последовательность звонков? Инструкции, которые будете давать?

– Да.

– Если Кейт и Гарольд будут убиты в лесу, если они будут убиты где-нибудь еще, кроме Главной улицы в центре города, я возложу ответственность за это лично на вас. Не забывайте, что у них есть тайная поддержка, поэтому дайте первой волне чиновников немного лишнего времени.

– Понимаю.

– Пэм сегодня доставила в ваш офис телефонные коды.

– Они тут, на столе, рядом с руководством. Но вы и сами это видите, верно?

Пилчер только засмеялся.

– Я знаю, что у вас было с Кейт Бэллинджер, – сказал он, – и мне жаль, если это слегка омрачит вам нынешнюю ночь…

– Слегка омрачит?

– …но «красные дни» бывают не так уж часто. Иногда между ними проходит год или два. Поэтому вопреки всему я надеюсь, что вы попробуете этим наслаждаться. Как бы я их ни ненавидел, в этих ночах есть что-то воистину волшебное.

В своей прошлой жизни Итан усвоил дурную привычку показывать неприличный жест телефону, когда ему не нравился человек на другом конце провода или его речи. Каким-то образом он нашел в себе силы сейчас воздержаться от этого, что было весьма благоразумно.