Эллисон Бреннан - Люби меня до смерти

Люси не знала, что наводило на нее больший ужас – тело или окружающие ее пустые стойла. Все стены были покрыты кровавыми пятнами и разводами.

Она закричала, и он засмеялся ей в ответ.

– Урок номер один. Делай в точности так, как я говорю, или окажешься в следующем стойле. Стейси оказалась очень непослушной ученицей.

Люси рванула с места, думая лишь о том, как добраться до дома первой, запереться внутри, найти телефон и позвонить в 911. Замерзшие и онемевшие ноги не слушались ее, но она бежала, силой воли заставляя двигаться свои окоченевшие мышцы.

Люси, беги, это вопрос жизни и смерти!

Похититель не отставал – он был обут, но, что еще хуже, вооружен хлыстом. Женщина услышала свист хлыста, разрезавшего холодный воздух, почувствовала обжигающий удар по ногам и упала на колени.

Она попыталась подняться на ноги, затем принялась ползти, но хлыст, казалось, был повсюду, и Люси показалось, что это и есть последний момент в ее жизни.

Связываю ее, как животное, и волоком тащу сквозь сугробы обратно в дом.

Урок номер два: не пытайся сбежать.

Она кричит, но я не сбавляю шаг. Пусть кричит, никто не услышит. Скоро она потеряет голос. Так случается почти со всеми после пары дней абсолютно бесполезных криков и шума. Никто не услышит. Никто не придет. Всем плевать на них. Всем, кроме меня.

Стаскиваю ее вниз по ступенькам, и она начинает рыдать. Запираю ее в клетке. Она ноет и не двигается. Приковываю ее наручниками к прутьям клетки, потому что не доверяю ей. Она не похожа на остальных женщин. Она испорчена до мозга костей.

Но и она научится.

Поднимаюсь по лестнице, выключаю свет. Слышу ее всхлипывания. Затем самка кричит: «Я убью тебя! Ты долбаный ублюдок, я убью тебя!»

Замираю на месте.

Девка выругалась на меня. Она посмела открыть рот без моего разрешения.

Снова включаю свет. Спускаюсь по лестнице и смотрю на нее сквозь прутья решетки. Моя злость закипает, словно в жерле вулкана.

Как смеет самка так мне дерзить?

– Что ты хочешь от меня? – кричит эта женщина. Она напугана, но не сломлена.

Мне нравится ее страх.

– Я не разрешал тебе говорить, – говорю я.

Засовываю руку в карман и включаю электрошокер. Жду, пока он полностью зарядится. Девка смотрит на меня, ее губы посинели от холода на улице, лицо раскраснелось, тело безвольно дрожит. Она трет свои покрасневшие ноги. Я достаю электрошокер из кармана. Направляю на нее. Разряд.

Люси бьется в конвульсиях. Ее голова ударяется о металлическую решетку клетки – один раз. Два раза. Она пытается дотянуться до чего-нибудь, но ее рука устремлена в пустоту. Парализованная девка падает на земляной пол.

Смотрю на вторую самку.

– Ты говорила с ней, хотя я не разрешал тебе открывать рта. Не говори с ней больше. Ни одного слова. Я еще не решил, кто из вас двоих достоин стать моей ученицей. Слушайся меня, и ты будешь жить.

По крайней мере, несколько дней.

Я поднимаюсь по лестнице, выключаю свет и закрываю за собою дверь.

Шон разговаривал с Мари Фитцджеральд по громкой связи в своем кабинете. Ганс, Диллон и Кейт сидели по другую сторону его рабочего стола. Роган попросил Ганса объяснить ситуацию бывшей жене Миллера его спокойным, уравновешенным голосом. Детектив рассматривал ее фотографию из колледжа – симпатичная, милая блондинка.

– Как вы меня нашли? – был ее первый вопрос. В голосе женщины звучали нотки страха.

– Обещаю вам, что он никогда не узнает, где вы живете и как вас сейчас зовут, – ответил Ганс.

– Откуда мне знать, что я могу вам доверять?

– Я знаю, что это непросто, но, если хотите, можете навести обо мне справки у заместителя директора ФБР Рика Стоктона. Мы подождем.

Роган хотел закричать «нет, мы не можем ждать!», но сдержался. Вместо этого он сказал:

– Мари, вы знаете, что Питер Миллер – больной садист и ублюдок, и если вы не поможете нам найти его, он убьет женщину, которую я люблю.

Он не заметил взглядов, какими обменялись Кейт и Диллон, но осознал в тот самый момент, что действительно любит Люси. От мысли о том, что он может ее потерять, его бросало одновременно и в жар и в холод.

– Я познакомилась с Питером в колледже, – ответила Мари. – Он был очень милым, несколько старомодным парнем. Он открывал передо мной двери и обращался со мной как с принцессой. Мой отец был церковным пастором из маленького городка, смиренным и набожным человеком. Я думала, что Питер такой же. Мы оба хотели детей, оба хотели, чтобы я присматривала за домом и растила наших сыновей и дочерей. Я все та же провинциальная девушка из маленького городка, но больше никому не позволю вытирать об себя ноги…