Эллисон Бреннан - Люби меня до смерти

Пересекаю кухню, ступая по ее изношенному линолеуму, и спускаюсь в подвал, как делаю каждое утро. Самка лежит в углу клетки, прикрытая лишь шерстяным одеялом, которое я ей великодушно предоставил.

Она смотрит на меня, но ничего не видно в ее глазах. Ни страха. Ни зла. Ни души.

Я сломал ее.

Ставлю миску на пол клетки, чтобы проверить, не ошибаюсь ли я. Она не двигается, не ползет к еде, хотя нос ее и подергивается, как у кошки. Она чувствует запах еды и хочет есть.

Но она ждет.

– Ты можешь поесть, – разрешаю я.

Она медленно ползет по глиняному полу подвала. В углу за ней остается пятно крови, напоминающее о вчерашнем наказании. Я дал ей мазь и чистое полотенце – не хочу, чтобы она подцепила какую-то инфекцию. Я же человек, в конце концов.

Наполняю миску водой и оставляю ее наедине с едой.

Ее реакция должна была удовлетворить меня, но я недоволен. Она сломалась гораздо быстрее остальных. Может быть, это уловка?

Я мог бы передать ее другому, кто по достоинству оценит то время, что я потратил на то, чтобы обучить ее и превратить в нормальную, послушную женщину. Но я не доверяю ей. В конце концов, они все отворачиваются от Истины.

Она хныкает и ест.

Я вздыхаю. Это уже не важно. Все равно она скоро умрет. У меня нет времени на то, чтобы закончить ее обучение. Их надо сначала ломать, а потом собирать заново, превращая в то, чем они должны являться.

Разворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице. Пришло время готовиться к новой самке.

Давно уже никакое дело так не выводило Ноя из себя.

Фрэн Бакли отказывалась говорить, а ее адвокат, Кларк Ягер, играл в юридические заморочки, чтобы не допустить к ней Армстронга. Он даже угрожал достать на свет божий дело Люси Кинкейд и использовать ее историю как часть своей защиты. Абсолютно не важно, было ли что-то полезное в том деле. Тот факт, что оно могло быть открыто и использовано в уголовном процессе, повышал шансы на то, что история Кинкейд станет достоянием общественности.

Бигглер был более склонен к сотрудничеству, но не смог добавить ничего существенного к признанию Мэллори. Ной отправил Эбигейл в бар, чтобы продемонстрировать бармену, который обслуживал Прентера, фотографии Мэллори и Бигглера, а также его сестры, в надежде найти свидетеля, который смог бы подтвердить признательные показания Мэллори.

Эбигейл вошла в конференц-зал, за одну ночь превратившийся в командный пункт расследования ФОМД, где Ной с Гансом читали многочисленные показания и отчеты. Бумаг было достаточно, чтобы занять их на несколько недель.

– Есть минута? – спросила она.

– Конечно, но разве ты не должна встречаться с барменом?

– Слишком рано, ему на работу только к пяти; но я позвонила ему домой, и он согласился приехать сюда, чтобы взглянуть на фотографии.

– Что еще? – Армстронг встал, чтобы размять затекшие конечности и внести небольшую поправку в рабочий график, нанесенный на большую белую доску.

– Звонили криминалисты. Они уже пишут отчет, но хотели дать нам знать, что завершили предварительные следственные действия и пришли к окончательному выводу о том, что Коди Лоренцо не совершал самоубийства. Помимо прочих улик, указывающих на убийство, траектория полета пули доказала, что он не мог сам спустить курок.

– Вот дерьмо. – Ной прислонился к столу, массируя виски пальцами.

– Но вы сразу думали, что Мэллори лжет. Почему же вы удивлены?

– Потому я хотел верить в то, что он говорит правду. Хотел верить в то, что он не убивал полицейского.

– Никаких вещественных доказательств, связывающих его с убийством, нет, – сказал Ганс, оторвавшись от очередного отчета. – И это единственное убийство, в совершении которого он не признался.

– Присяжные ему не поверят, особенно если учесть, что жертва – полицейский.

– Без наличия твердых улик прокуратура не будет требовать высшей меры, – сказал Ганс. – С учетом того, что все его прочие жертвы – преступники, присяжные могут проявить большую благосклонность, чем если бы он убивал поистине невинных людей.

Должны быть доказательства, где-то же они есть… Камера видеонаблюдения, запечатлевшая Мэллори у места преступления. Трасологические улики. Свидетель, не понимавший, что видит. Возможно, ему придется приложить все усилия, чтобы откопать доказательства того, что именно Мэллори убил Коди Лоренцо.

Лоренцо был простым полицейским, делавшим свою работу. Он заслуживает правосудия. Ной никогда не смирится с его смертью.