Эллисон Бреннан - Люби меня до смерти

Люси хотелось плюнуть в лицо прессе, бросающей камень в родителей и порождающей страх, которым питаются преступники. Хищники хотят разорвать общество; они мечтают, чтобы матери и отцы развелись из-за исчезновения их ребенка; они жаждут сплетен соседей и, пуская слюни, ждут, когда полиция начнет задавать вопросы отцам, подозревая их в чрезмерной или же недостаточной демонстрации привязанности к своим детям. Ждут, что правоохранители начнут задавать вопросы друзьям родителей жертвы о том, какое внимание их приятели уделяли ребенку. Сомневаются в прочности семейных уз, плодят сомнения, настраивают братьев против братьев, жен против мужей, отцов против сыновей и матерей против их дочерей.

И сестер против сестер.

Люси было семь, когда ее семилетнего племянника и лучшего друга Джастина похитили из его комнаты посреди ночи. Она была самой младшей из Кинкейдов. Нелия, самая старшая, родила Джастина, еще учась на юридическом факультете, но смогла окончить университет и стать успешным корпоративным юристом. Средняя сестра Карина, на тот момент учившаяся в колледже, присматривала за мальчиком в ночь его исчезновения.

Люси сама была лишь ребенком, но полные ненависти обвинения, которыми убитая горем Нелия осыпала Карину в те несколько дней после убийства Джастина, надолго запомнились девочке. Люси слышала сплетни о том, что ее шурин Эндрю спал с другой женщиной в ту ночь, когда похитили ребенка. Затем слышала, что сестра знала о его романе, но ей было все равно. Что она специально работала допоздна каждую ночь, чтобы не видеть своего мужа.

Нелия уехала из Сан-Диего подальше от семьи и хотя со временем начала вновь общаться с большинством из своих родственников, отношения уже не были такими теплыми, как прежде.

Хуже всего было то, что иногда Нелия бросала на Люси взгляды, в которых читалось:

Почему Джастин, почему не ты?

Она никогда этого не говорила и никогда не призналась бы в том, что такая мысль приходила ей в голову. Нелия ни разу не заговорила с Люси со дня убийства Джастина восемнадцать лет назад.

Дверь архивной открылась, и Кинкейд развернулась на своем кресле.

– Они все еще ждут, – сказала секретарь. – Я отвела их в комнату для отдыха, так как конференц-зал все еще занят.

– Хорошо, извини, уже иду. – Люси сделала глубокий вдох.

Она не знала, когда прибудет мистер Роган, но с полицией можно встретиться и без него. Если они хотят арестовать ее за то, что она подставила Прентера, она может спорить с ними достаточно долго, пока Шон не приедет.

Люси предпочитала решать любые проблемы сама, но иногда осознание того, что есть кто-то, на кого можно положиться, помогало ей переживать самые трудные моменты. Но в этот раз она точно справится одна.

Женщина вошла в комнату для отдыха и увидела полицейского в форме и детектива в гражданской одежде. Оба были чернокожими – детектив худой и высокий, а полицейский высокий и массивный. Она почувствовала себя меньше, чем была на самом деле.

– Добрый день, я Люси Кинкейд. Простите, что заставила себя ждать, – сказала она с улыбкой, надеясь, что в ее голосе не сквозит нервозность.

– Всё в порядке, мисс Кинкейд. Я детектив Лайт, это офицер Ралей. Мы расследуем возможное самоубийство, которое потрясло наш департамент. Умер один из нас.

Люси побледнела.

Коди так и не перезвонил.

– Мне очень жаль сообщать вам об этом, но вчера вечером скончался офицер Коди Лоренцо.

Ноги у Люси подкосились, и она потянулась к столу, чтобы не рухнуть на месте. Медленно села и потрясла головой, словно пытаясь стряхнуть с себя наваждение. Сотни вопросов крутились у нее на языке, но она не могла заставить себя сказать ни слова.

– У вас раньше были романтические отношения с ним? Его напарник утверждает, что вы остались друзьями.

Она кивнула, все еще не в состоянии выдавить из себя ни слова.

Детектив Лайт сел в кресло напротив нее. Люси не могла прочитать выражение его лица. Она вообще с трудом различала что-либо вокруг себя, словно комната внезапно погрузилась в сумерки.

Коди – мертв?

– Когда вы в последний раз виделись или разговаривали с ним? – тихо спросил мужчина.

– Вчера, – прошептала Люси.

Откашлялась. Ее руки безвольно лежали на столе перед ней. Она уставилась на свои короткие ногти и вспомнила, что сказала ему в завершение их последней встречи.

Как ты мог подумать, что я на такое способна?

Люси была так расстроена, так зла на Коди за то, что он считал, что она намеренно подставила Прентера, что даже не приняла его извинения. Она развернулась и ушла, зная, что ее бывший сожалеет, но на тот момент ей было все равно. Люси ничего не видела за своей собственной эмоциональной болью и всепоглощающим чувством предательства. Коди воспользовался тем фактом из ее биографии, что она в отчаянии убила Адама Скотта, против нее. Хотела ли Люси, чтобы он чувствовал свою вину? Неужели она действительно ушла тогда в надежде, что полицейский раскается в своих предположениях?