Йон Колфер - Замаранные

На следующее утро?

Я знаю – всегда ненавидел такие вещи: ты смотришь фильм или читаешь книгу, на горизонте возникает жаркая сцена, и вдруг – следующее утро. И как вы себя после этого чувствуете?

Обманутыми, вот как.

Что ж…

Я не ханжа, но наши перевороты на ковре были, мягко говоря, странными. Дикон толкала меня и дергала. Удивительно, что я вообще сумел выполнить свою часть работы.

«Продолжай» , – попытался вдохновить меня Призрачный Зеб.

Остальные подробности тебе ни к чему. К тому же ты там был.

«Да, но мне нравится, когда ты рассказываешь истории со своим ирландским акцентом ».

Ты просто больной, мой воображаемый маленький друг Зеб.

Должен признать, что беседы с Призрачным Зебом невероятно меня утомляли. И хотя я знал, что он лишь собрание хитов, каким-то непостижимым образом застрявших в моей памяти, я старался держать свои мысли под контролем, чтобы он не услышал лишнего.

«Я все слышал, членоголовый. Держать мысли под контролем? Ты что, псих?»

Я решил не отвечать на его дурацкий вопрос.

Итак, мы лежали в углу, как два брошенных там трупа, и оба не знали, что сказать.

Я первым пришел в сознание и воспользовался этими минутами, чтобы разглядеть леди, с которой имел определенные отношения. Обычно я изучаю их заранее, но в нашей встрече не было ничего обычного. Все в Дикон говорило о ее силе. Широкий лоб, крепкий нос, полные губы, кожа цвета полированного розового дерева. У нее было стройное и сильное тело, словно она часто била подозреваемых, а на предплечье я заметил рубец, похожий на след от пулевого ранения.

Я осторожно коснулся шрама, и мне показалось, что под ним что-то твердое.

– Девять миллиметров? – спросил я как истинный Мистер Романтика.

– Результат несчастного случая, – сонно проворчала Дикон.

У меня появилось ощущение, что мы никогда не будем посылать друг другу надушенные письма.

Она дернула плечом, чтобы стряхнуть мою руку, и ее браслет издал весьма необычное дребезжание, поэтому я обратил на него внимание. Он несколько раз обхватывал ее запястье, увешанный разными брелоками. Шайбы, пробки от бутылок, разноцветные стеклышки. Я видел такие в Африке. Браслеты памяти, история жизни, которая всегда с тобой.

Я попытался получить подтверждение.

– Браслет памяти?

Дикон проворчала что-то неразборчивое.

Большинство брелоков были обычными, но я обратил внимание на иссохшую сферу, похожую на мяч для гольфа.

Я постучал по ней ногтем.

– А это что такое?

– Парень все время задавал мне вопросы, – сонным голосом ответила Дикон. – Его левое яичко.

Хорошо. Обойдемся без вопросов. Я подумал, что, возможно, мне стоило немного вздремнуть, поскольку теперь у меня имелась защита.

Гладкая кожа касалась моей груди, и я попытался сделать вид, что ее обладательница неплохо относится к типу, лежащему у нее за спиной. Может быть, через пару проведенных вместе лет детектив Дикон начала бы испытывать ко мне невольное уважение, и мы вместе пережили бы разные приключения.

«Если только однажды она не сделает какое-нибудь неаккуратное движение, и тебе не придется ее прикончить» .

Я начал понимать, что выключить Призрачного Зеба практически невозможно, если у меня остается хотя бы одна серая клеточка, не занятая текущими проблемами.

Я попытался отвлечься, размышляя о том, что предпримет Дикон, чтобы избежать тюрьмы. Очевидно, ей не удастся выйти чистой после смерти Горан; придется заполнять миллион всяких бумаг в трех экземплярах и играть в гляделки с людьми из отдела Внутренних расследований.

– Должно быть, Горан уже нашли?

Дикон напряглась, и я подумал, что все ее крутые разговоры – это лишь способ отвлечься от того, что случилось.

– Пока нет. Я положила ее в багажник.

Паршивая новость, ведь багажник находится в задней части автомобиля Дикон, который, по всей вероятности, припаркован возле моего подъезда.

– Горан в твоем багажнике? Это будет трудно объяснить отделу ВР.

По лицу Дикон скользнуло нечто вроде сожаления; возможно, внутри Робокопа билось человеческое сердце.

– Объяснить отделу ВР? Ты ведь шутишь, правда? Ты покончил с моей карьерой, Макэвой, а я была хорошим полицейским. Двенадцать лет. Самый молодой чернокожий детектив в штате.

Я решил, что пора замолвить за себя словечко.

– Ты бы предпочла быть мертвым чернокожим детективом?

– Настоящая комедия, – сказала Дикон, и я бы добавил, трагикомедия, а не комедия положений. – Из-за моего поведения люди думают, что я беру взятки. Обычное дело. Считается, что крутой полицейский, если он мужчина, имеет право вести дела, даже если играет не по правилам. А если у девушки есть яйца, то с ней что-то не так. До этого момента я никогда не нарушала закон. А теперь мне конец. И мне повезет, если на меня повесят только убийство.