Себастьян Фитцек - Двадцать третий пассажир

«Эх, если бы я открыл конверт пораньше!»

Держа письмо Лизы в руке, он медленно приблизился к каюте, в которой только вчера искал деньги. Сейчас здесь царила необычная для такого времени суток суета. И хотя он не мог видеть людей, находившихся в каюте, но их тела отбрасывали в коридор мечущиеся тени всякий раз, когда они пересекали луч света, падающий из каюты. Находясь в коридоре, Тиаго не мог слышать и о чем они говорили.

Он остановился, раздумывая над тем, есть ли теперь смысл являться с повинной. Тиаго знал, почему дверь этой каюты была распахнута настежь. И что могли искать там внутри все эти люди. Об этом было написано в письме, которое он снова сунул в карман брюк.

При этом он заметил, что не слышит шума двигателей судна. И хотя корабль продолжал покачиваться, но он не чувствовал привычной вибрации корпуса. Как раз в тот самый момент, когда Тиаго прикоснулся кончиками пальцев к настенным поручням, из каюты вышел он.

Дерьмо.

Тиаго поспешно отвернулся, но, по-видимому, недостаточно быстро. Офицер службы безопасности узнал его.

– Эй, – услышал он голос человека, который пытал горничную, засунув ей в рот осколок стекла, и уже одно это «эй» прозвучало так, что сразу стало понятно, что осколков стекла будет недостаточно даже в качестве закуски для того меню, которое он уже мысленно приготовил для Тиаго.

Тиаго совершил ошибку и повернулся. Они были одни в коридоре. Он и офицер, который мгновенно сорвался с места.

Большое дерьмо.

Тиаго помчался по тому же пути, каким пришел сюда. Топ, топ, топ – раздавался у него за спиной стук тяжелых ботинок, приглушенный толстым ковровым покрытием, а в висках громко стучала кровь, это своеобразное музыкальное сопровождение его растущего страха.

Он распахнул плечом качающиеся двери, ведущие на лестничную клетку, нажал на кнопки лифтов, бросился – когда ни один из них не открылся – вниз по лестнице, даже не задумываясь, в противном случае он бы сразу понял, что бежит в направлении трюма, где серфингист отлично ориентировался!

Тиаго вбежал в широкий проход. Латунная табличка подсказала ему, где он находился.

Третья палуба. Куда? Куда теперь?

Магазинчики были закрыты, театры тоже, атриум пуст. Он остановился и огляделся по сторонам.

Казино. Здесь же есть казино. В котором двадцать четыре часа в сутки…

Хрясь!

Тиаго услышал хруст своих собственных костей, когда полетел на пол, словно после удара железного ядра, которым разбивают стены старых зданий.

Он попытался сделать вдох, но что-то лежало на его лице. Что-то массивное придавило все его тело к полу.

Он почувствовал сильный удар в область паха, и острая боль пронзила все его тело, пробежав от промежности вверх по позвоночнику. Кто-то поволок его по полу, его голова билась обо что-то (или что-то билось о его голову), но во всем мире не было такой силы, которая могла бы разомкнуть его ладони, прижатые к паху. Правда, это ни на йоту не уменьшило боль, от которой его яйца были готовы прямо-таки разорваться.

Он почувствовал, что его губы коснулись какой-то металлической планки, возможно, это был дверной порожек, но он не мог открыть глаза, потому что в его теле не осталось ни одного мускула, который мог бы управлять его движениями, в том числе и движениями его век. У Тиаго наступил паралич всего тела.

– Ну, вот я тебя и поймал, – довольным тоном сказал офицер. Совсем рядом захлопнулась дверь.

Тиаго повернулся на бок, изо рта у него текла слюна. Он огляделся. Попытался составить себе представление о том помещении, куда его приволок офицер. Каток все еще утюжил его яйца, двигаясь взад и вперед, чтобы не дать боли утихнуть.

Лежа на полу, Тиаго увидел ножки стула, матрас, дверь. Он почувствовал запах мокроты и соплей, которые текли у него из носа. Но потом он был вынужден снова закрыть глаза, чтобы не видеть, как блюет.

Однако, прежде чем он успел выблевать все земляные орешки, которые ел в последний раз, офицер раздвинул его челюсти, и Тиаго почувствовал странный металлический привкус во рту, который не был похож на кровь. В детстве ему слишком часто разбивали нос, поэтому он мог легко отличить вкус крови от чего угодно.

Он снова открыл глаза и увидел искаженное ненавистью лицо офицера, склонившегося над ним. И почувствовал, как тот засунул дуло своего револьвера еще глубже ему в рот.

– Хммхмм, – простонал Тиаго, что, по-видимому, должно было означать: «Пожалуйста, подождите. У меня есть что-то, на что вы должны обязательно взглянуть». Но оружие, торчавшее у него во рту, не позволяло ему четко произнести ни одного слова.