Себастьян Фитцек - Двадцать третий пассажир

– Все выглядит совсем новым, – сказал Мартин, не заметивший на стенах из высококачественной стали никаких следов того, что этим лифтом когда-либо пользовались. И никаких кнопок, чтобы приводить лифт в действие.

– Так оно и есть. «Адскую кухню» еще ни разу не использовали. К тому же в случае реальной опасности это было бы крайне непрактично. Правда, имеется еще один грузовой лифт, с помощью которого можно транспортировать кровати, но я думаю, что даже такой путь не в состоянии выдержать ни один смертельно больной человек. Тем не менее ходят слухи, что здесь, внизу, пароходная компания проводит эксперименты над своими строптивыми служащими. – Она рассмеялась. – Или над пассажирами, которые не могут оплатить свои счета. Конечно, это мистификация, но персонал избегает приближаться к «Адской кухне», как вегетарианец к мясному прилавку. Это значит, что уборщицы предлагают друг другу деньги, лишь бы самим не убирать здесь.

В этот момент створки расположенной напротив двери лифта с шипением открылись, и они снова вышли на том же самом уровне.

Подивившись этому обстоятельству, Мартин понял, что прошел не через лифт, а через специальную шлюзовую камеру.

– В случае крайней необходимости эта зона герметически изолируется. Автономная система подачи воздуха и водоснабжения, независимое электропитание. И нам с вами пришлось бы надеть защитные костюмы.

Они пересекли вестибюль с закругленной стойкой администратора, за которой, однако, никто не ждал пациентов.

Миновав еще одну дверь из оргстекла, они зашагали по пушистому ковру; точно такой же ковер лежал и в апартаментах Мартина. И вообще маленькая проходная комната с двумя кожаными креслами и платяным шкафом вполне соответствовала стандартному оснащению фешенебельного круизного лайнера. Даже межкомнатная дверь, перед которой они сейчас остановились, была идентична дверям пассажирских кают, вот только дверной глазок действовал в обратном направлении.

Докторша заглянула в него. Очевидно оставшись довольной тем, что увидела, она предложила Мартину воспользоваться своей кодовой картой, чтобы открыть дверь.

– Ваш электронный ключ запрограммирован таким образом, что вы сможете попасть во все зоны, которые потребуются вам для вашей работы. Вы можете в любое время приходить к малышке, но было бы прекрасно, если бы вы предварительно ставили об этом в известность и меня.

– Анук заперта на ключ? – спросил он, не скрывая своего неодобрения.

Докторша с серьезным видом кивнула:

– Для ее же безопасности. Пока мы не узнаем, где она была и кто ее преследует, она не должна бесконтрольно перемещаться по кораблю. Но за ее кроватью имеется специальная кнопка, и в случае опасности она всегда сможет поднять тревогу.

Елена показала наверх. Над дверным косяком имелся красный рычаг, который напомнил Мартину стоп-кран в железнодорожных поездах.

– В случае крайней необходимости вы можете с его помощью открыть дверной замок, однако при этом на мостике прозвучит сигнал тревоги, поэтому будет лучше, если вы будете всегда носить электронный ключ с собой.

Мартин вытащил из кармана своих джинсов пластиковую карточку, но не стал вставлять ее в считывающее устройство. Прежде чем войти, он хотел получить больше информации о том, что ожидало его за дверью.

– Это результаты ее обследования? – спросил он докторшу и показал на картонку, зажатую у нее под мышкой.

Елена молча передала ему картонку. Мартин быстро пробежал глазами отчет первичного обследования малышки.

«Анук Ламар. Пациентка женского пола. Цвет кожи: белый. Возраст: одиннадцать лет. Рост: 1,48 м; вес: 35 кг.

Общее состояние плохое с признаками запущенности. Пациентка не реагирует на просьбы и уговоры. Подозрение на мутизм».

– Она совершенно онемела? – уточнил Мартин предположительный диагноз.

Доктор Бек печально кивнула:

– Ни единого слова. Она только стонет, плачет или бурчит себе под нос, но все это главным образом во сне. Видимо, ей снятся кошмары. Что касается неврологии, то все, кажется, в норме, как вы сами видите. Хорошие рефлексы, но…

– Что «но»? – спросил Мартин, а затем и сам увидел это. Заключение о физическом состоянии пациентки в последней трети отчета буквально лишило его дара речи:

«Обнаружены продольные поверхностные ссадины на коже непосредственно рядом с Labia majora (via falsa)».

– Гематомы на внутренних сторонах обоих бедер. Большие трещины на одиннадцать и восемь часов при положении больного как при камнесечении? – недоверчиво процитировал он следующий абзац отчета.