Дэвид Моррелл - Инспектор мертвых

– Какого дьявола? – воскликнул доктор.

Удерживая левой рукой самодельную уздечку, Траск пришпорил пятками бока лошади. «Кэтрин!» – тревожно билось у него в голове. Понукая скакуна снова и снова, он помчался по темной дороге в сторону Лондона.

Лорд Палмерстон вошел в дом и тут же нахмурился, увидев Де Квинси и Эмили, сидевших на ступеньках лестницы, поджидая его. При появлении лорда оба поспешно встали.

– Каждый раз, когда я ухожу или возвращаюсь, вы сидите здесь, словно в засаде.

– Милорд, позвольте побеседовать с вами? – спросил Де Квинси. – Конфиденциально.

– Я скоро ожидаю гостей – членов будущего правительства, которое мне предстоит сформировать.

– Мы не стали бы тревожить вас, не будь дело таким срочным.

– Хорошо, но только до той поры, пока вы не достанете из кармана бутылку с лауданумом.

Они поднялись по лестнице в библиотеку. Свет ламп отражался от полок красного дерева, кресла уже были расставлены для встречи.

– Милорд, в тот день, когда Эдвард Оксфорд выстрелил в королеву из двух пистолетов, рядом с каретой бежал маленький ирландский мальчик и просил помочь его родителям и сестрам, – начал Де Квинси. – Вам что-нибудь известно о нем?

– Понятия не имею, о ком вы говорите.

– Его фамилия – О’Брайен. Возможно, это поможет вам вспомнить.

– Никоим образом. Если вам больше нечего сказать, прошу оставить меня, пока не начали съезжаться гости.

Эмили шагнула вперед, ее голубые глаза впились в лорда Палмерстона.

– Милорд, мы предполагаем, что мальчик просил помощи у многих людей, в чьем ведении находились суды и тюрьмы, – у лорда Косгроува, судьи сэра Ричарда Хокинса, комиссара Мэйна – и нигде не добился успеха. Мы также предполагаем, что этот мальчик, теперь уже ставший взрослым, решил отомстить им за то, что они отказали в его просьбе. Припомните, возможно, он обращался тогда и к вам.

Лорд Палмерстон никогда не выказывал грубости по отношению к привлекательным девушкам и потому ответил гораздо мягче:

– На улицах полно нищих. Не думаете же вы, что я вспомню кого-либо из них спустя пятнадцать лет?

– «Пожалуйста, помогите моим матери, отцу и сестрам» – вот что он говорил, – не отступала Эмили.

– В сороковом году я был министром иностранных дел и не имел никакого отношения ни к судам, ни к тюрьмам, так что у вашего мальчика не было причин обращаться ко мне.

– Возможно, он кинулся к вам, исчерпав все прочие средства, – предположила Эмили.

– Даже если так, я подобного не помню. Ему следовало просить о помощи лорда Норманби, который тогда занимал пост министра внутренних дел.

– Значит, нужно как можно скорее связаться с ним, – сказал Де Квинси. – Лорд Норманби может оказаться следующей жертвой.

– Боюсь, для вас это будет затруднительно. Он сейчас в Италии. Его назначили посланником во Флоренцию.

– Расстояние может спасти ему жизнь, – заметил Де Квинси. – Прошу вас, отправьте ему телеграмму. Спросите, нет ли у него каких-либо сведений о семье О’Брайен. И предупредите, что ему угрожает опасность.

– Вы серьезно?

– Инспектор Райан сейчас выясняет у комиссара Мэйна, не помнит ли он того мальчика. Нам необходимо отыскать в бумагах комиссара упоминания о людях с фамилией О’Брайен в промежутке от первого до одиннадцатого июня тысяча восемьсот сорокового года. Потом мы просмотрим бумаги лорда Косгроува и сэра Ричарда Хокинса. Тем временем сержант Беккер изучит документы Ньюгейтской тюрьмы.

– До одиннадцатого июня? – переспросил лорд Палмерстон. – Почему поиск ограничен этой датой?

– Потому что именно в тот день в Ньюгейтской тюрьме умерли мать и сестры мальчика.

– Все в один день? – нахмурился лорд Палмерстон.

– Старшая сестра повесилась, задушив сначала мать и младшую сестру.

Его светлость потрясенно замолчал.

– Ньюгейтская тюрьма кого угодно может довести до отчаяния, – со вздохом произнес наконец лорд Палмерстон. – Какое же ужасное преступление совершила эта женщина?

– Ее обвиняли в краже сорочки из бельевой лавки, – ответила Эмили.

– Значит, все они умерли из-за одной сорочки? – Лорд Палмерстон опустил голову, внезапно почувствовав страшную усталость. – Иногда закон бывает чрезмерно суров. А отец? Что произошло с ним?

– Как раз это мы сейчас и пытаемся выяснить. Но, учитывая жестокость деяний убийцы, можно предположить, что и отца постигла незавидная участь. Милорд, я бы хотел обсудить с вами еще одну вещь, – добавил Де Квинси. – Эмили, ты не могла бы ненадолго оставить нас одних?