Грегг Гурвиц - Сирота Х. Человек из Ниоткуда

– Это имеет значение?

– Эван, – повторила Кэтрин, будто привыкая. – Эван.

На экране телефона было видно, как на парковку въехал ржавый пикап. Старик с тонкими седыми усами вышел из кабины и направился к стойке регистратора.

– Мы проанализируем каждую секунду случившегося, – сказал Эван. – Мы поймем, как они вышли на нас в ресторане. Но сперва нужно ввести правила. Вы должны как можно меньше времени проводить в этой комнате. Когда меня нет рядом, вам следует быть максимально осторожной. Присматривайтесь.

– К чему?

– Ко всему, что выделяется.

– И как мне это делать? Как мне вообще хоть что-то делать, если они так умелы, как вы говорите?

За задней стеной послышался гул мотора. Эван проследил за силуэтом автомобиля сквозь занавески на окнах всех трех комнат, пока тот не проехал мимо. Едва мотор затих вдали, Эван снова посмотрел на Кэтрин.

– Вы играете в покер.

– Да.

– Расскажите, как вы изучаете психологию противников.

– Это не то же самое…

– Расскажите.

Кэтрин глубоко вздохнула. Задержала дыхание. А потом заговорила:

– Перфекционистов вычислить просто. Они все время протирают очки. Ногти у них коротко подстрижены. Они складывают свои фишки башенками. Пугливые, с ними легко блефовать. Играют жестко, только когда уверены. – Женщина села на кровать и поджала под себя ноги.

На экране телефона Эван видел, как мужчина с седыми усами выходит из здания, вертя на пальце ключ. Старик покинул поле обзора камеры, и секунду спустя Эван услышал, как открывается и закрывается дверь одной из комнат.

– Многое можно понять по глазам, поэтому профи часто носят бейсболки и солнцезащитные очки, – продолжила Кэтрин. – Когда на руках плохие карты, зрачки у человека сужаются, хотя при слабом освещении это трудно понять. На хорошие карты перед флопом обычно смотрят дольше. Говорят, что лжецы избегают смотреть в глаза, чаще моргают и отворачиваются, но в случае с профессиональными лжецами это неверно. Они могут дыру в вас взглядом прожечь. Еще важно слушать. Речь куда живее, когда они уверены.

Внимание Эвана привлекло очередное движение снаружи. С запада на парковку въехал внедорожник и остановился у здания администрации. Мужчина вновь перевел взгляд на Кэтрин.

– Как у вас сейчас?

Она слабо улыбнулась.

– Да. И когда расклад гнилой, у них дергается нога.

– Гнилой расклад?

– Когда не идет игра. Когда они не уверены. Но не всегда можно видеть, что под столом, поэтому… – Кэтрин дернула плечом. – Главное – это обращать внимание на привычки.

Пока что из внедорожника никто не вышел. Стены мотеля были тонкими, так что было отлично слышно, как двигатель автомобиля работает на холостом ходу. Камера в портфеле обеспечивала хороший обзор, но не позволяла рассмотреть номерные знаки ни спереди, ни сзади. Окна автомобиля не были тонированными, сквозь стекло были видны два разговаривающих человека в кабине. Ничего необычного. Пока.

– Некоторые играют агрессивно и часто блефуют. Даже когда на руках у них пусто. Можно выиграть, если знать, когда их вскрывать. Иногда нужно блефовать самому и нарочно проигрывать. Эти деньги окупятся, если твоя игра будет непредсказуемой. Можно думать об этом как об издержках бизнеса, которые принесут дивиденды в будущем. Такая это игра, покер. Ты играешь не теми картами, что у тебя на руках, а теми, что у противника.

– И именно так, – сказал Эван, – мы поступим с людьми, которые убили вашего отца.

Ее губы приоткрылись. Эван видел, как на лице женщины отражается понимание.

С востока на парковку мотеля въехала красная «тойота», а за ней еще один внедорожник. Эван наклонился вперед и поправил телефон, чтобы лучше видеть.

Ни на одной из машин не было номерного знака.

«Тойота» припарковалась у выезда с парковки, а второй джип проехал дальше.

Эван встал.

– Что? – спросила Кэтрин. – Что?

– Вы звонили из этой комнаты?

– Нет.

Внедорожник проехал мимо джипа, припаркованного у администрации, и повернул к переулку позади мотеля.

– Вы не выходили? Ни на секунду? Не открывали дверь посыльному, когда заказывали еду?

Эван продолжал смотреть на экран. Водительская и пассажирская дверцы первой машины открылись, два человека вышли наружу. Крепкие, одетые в черные футболки, с легкой походкой. Судя по осанке и прическе, бывшие военные.

– Нет. Нет! Что происходит, Эван?

Мужчины положили руки на набедренную кобуру, но не достали оружия. Они разошлись по парковке как раз тогда, когда свет фар осветил окно комнаты номер девять. Это был второй внедорожник, заехавший в переулок. Их окружали.