Дэн Браун - Код да Винчи 10+

– Система безопасности по принципу удержания преступника, – пояснил капитан.

Лэнгдон вгляделся сквозь прутья в тускло освещенное пространство Большой галереи.

– После вас, мистер Лэнгдон, – сказал Фаш, указывая на решетку, приподнятую фута на два от пола. – Подлезайте.

Лэнгдон посмотрел на щель у ног, перевел взгляд на массивную решетку, и в голове у него возник образ готового рухнуть на непрошеного гостя ножа гильотины. Он что, смеется?

Фаш что-то проворчал по-французски и посмотрел на часы. Затем опустился на колени и протащил свое грузное тело в неширокий лаз. Поднялся на ноги с другой стороны решетки и сквозь прутья взглянул на Лэнгдона.

Тот вздохнул. Оперся ладонями о полированный паркет, лег на живот и пополз вперед. Но под решеткой зацепился воротом твидового пиджака за низ преграды и ударился о железо затылком.

Полегче, Роберт, подумал он. Еще немного побарахтался на полу, наконец прополз и встал с другой стороны. В голове промелькнула мысль: ночь предстоит длинная.

Штаб-квартира и конференц-центр организации «Опус Деи» расположены в Нью-Йорке на Лексингтон-авеню в доме номер 243. Стотридцатитрехфутовая башня включает более сотни спален, шесть столовых, библиотеки, гостиные, помещения для деловых встреч и офисы. Семнадцатый этаж полностью жилой. Мужчины попадают в здание через главный вход на Лексингтон-авеню, а постоянно отделенные от них женщины пользуются дверью на боковой улице.

На закате епископ Мануэль Арингароса сложил в покоях своего пентхауса небольшую дорожную сумку и облачился в традиционную черную сутану. На его пальце красовался перстень – четырнадцатикаратное золото, фиолетовый аметист и крупные бриллианты. На металлической накладке искусной работы символы епископской власти – митра и посох.

Вот уже на протяжении десяти лет Арингороса насаждал в мире светоч «Дела Божьего» – буквальный перевод названия «Опус Деи». Организация была основана в 1928 году испанским священником Хосемарией Эскривой и призывала, как говорилось в его книге «Путь», к возврату к строгим католическим ценностям. Книгу перевели на сорок два языка, она вышла тиражом более четырех миллионов экземпляров, а организация превратилась в мировую силу с общежитиями, учебными центрами и даже университетами почти в каждом крупном городе земли. Глава католической церкви и кардиналы в Ватикане одобрили и благословили новую структуру.

Однако могущество и финансовое благополучие «Опус Деи» означали, что прелатура притягивала к себе всякого рода подозрения.

– Многие считают, что «Опус Деи» не что иное, как культ для промывки мозгов. Другие окрестили вас ультраконсервативным крылом христианства. Так первое или второе? – часто требовательно вопрошали журналисты.

– Ни то ни другое, – терпеливо разъяснял епископ. – Мы объединение верующих, решивших строго, как только возможно в повседневной жизни, следовать учению католицизма. Тысячи членов «Опус Деи» имеют семьи и вершат Божье дело в том окружении, в котором живут. Другие предпочитают уединиться в наших центрах. Это их личный выбор, но всех нас объединяет стремление сделать мир лучше. Это, несомненно, прекрасная цель.

Его доводы действовали редко. Средства массовой информации обожают скандалы, а в «Опус Деи», как в любом большом объединении, встречаются заблудшие души, бросающие тень на всю организацию. С некоторых пор репортеришки стали употреблять по отношению к «Опус Деи» выражения «божья мафия» и «культ Христа».

Мы боимся того, что нам непонятно , думал епископ Арингароса.

Как бы то ни было, пять месяцев назад калейдоскоп власти испытал сильный удар. И епископ до сих пор не мог отойти от потрясения.

И вот теперь, сидя в самолете, выполняющем коммерческий рейс в Рим, он смотрел в иллюминатор на темный Атлантический океан. Солнце село, но Арингароса понимал, что его собственная звезда снова восходит. Сегодня битва будет выиграна, думал он и удивлялся, каким беспомощным ощущал себя всего несколько месяцев назад. Они ничего не смыслят в войне, которую сами развязали. На мгновение он сосредоточил взгляд на своем отражении в стекле иллюминатора. На фоне темноты мерцало необычно смуглое продолговатое лицо, большую часть которого занимал плоский крючковатый нос, расквашенный кулаком в Испании, куда его в молодости послали с пастырской миссией. Теперь физический изъян словно бы не замечался. Арингароса жил в мире духа, а не плоти.