Эдгар Уоллес - Тайна желтых нарциссов. Синяя рука (сборник)

– Его показания очень мало могут помочь нам, – заметил Уайтсайд. – Как раз в то время, когда убийца мог войти в дом, именно между половиной и тремя четвертями одиннадцатого, он не был на своем посту.

Тарлинг кивнул в знак согласия. Он предпринял точное обследование всех погребов, всех проходов заднего двора, но нигде не нашел кровавых следов. Он и не ожидал их найти, так как было совершенно ясно, что шелковая рубашка не давала просачиваться крови при транспортировании тела.

– Но одно, по моему мнению, установлено: Одетта Райдер должна была иметь помощника, в случае, если она совершила убийство. Совершенно невозможно, чтобы она могла вынести или вытащить на улицу этого сравнительно тяжелого человека. Она также не могла бы сама втащить его в автомобиль, а потом вынести и положить на траву.

– Я все еще не понимаю, что, собственно говоря, должны означать желтые нарциссы на его груди и, если он был убит здесь, почему же она потрудилась положить ему цветы на грудь?

Тарлинг покачал головой. Он был ближе к разрешению этой загадки, чем кто-нибудь представлял себе.

После того как они обыскали квартиру, они вместе поехали в Гайд-парк, и Уайтсайд указал ему на место находки трупа, недалеко от дороги. Он объяснил ему также положение, в котором бы найден труп. Тарлинг осмотрелся и внезапно испустил подавленный крик.

– Ведь это же удивительно! Мне кажется, что при этом убийстве мы находим одни желтые нарциссы!

Тарлинг направился к большой цветочной клумбе, сплошь покрытой желтыми нарциссами, чьи нежные чашечки колыхались, колеблемые легким весенним ветерком.

– Гм, – сказал Тарлинг. – Знаете ли вы толк в желтых нарциссах? Знакомы ли вам все их разновидности, Уайтсайд?

Уайтсайд, смеясь, покачал головой:

– Для меня все нарциссы одинаковы. Разве есть вообще разница?

Тарлинг утвердительно кивнул.

– Этот сорт называется «золотыми шпорами», – объяснил он. – Этот сорт часто встречается в Англии. Цветы в квартире мисс Райдер называются «императорскими нарциссами».

– Ну, какой вы из этого делаете вывод?

– На груди Лайна были найдены нарциссы «золотые шпоры».

Он опустился на колени рядом с клумбой, раздвинул стебли и внимательно стал осматривать растения.

– Посмотрите-ка сюда! – Он указал на несколько сорванных стеблей. – Здесь были сорваны нарциссы. Готов принять присягу. И они все сорваны в один прием.

Уайтсайд с сомнением посмотрел на него:

– Цветы могли сорвать и уличные мальчишки.

– Те, кто крадет цветы, срывают по отдельному цветочку. Большинство людей, которые делают подобные вещи, тщательно избегают срывать цветы на одном и том же месте, чтобы не обратить на себя внимание садовых сторожей.

– Значит, вы предполагаете…

– Я предполагаю, что убийца, – будь это мужчина или женщина, – в силу какой-нибудь причины, которой мы еще пока не знаем, украсил тело цветами. И взяты цветы с этой клумбы.

– А не из квартиры Одетты Райдер?

– Нет, – задумчиво ответил Тарлинг. – Мне это уже было ясно, когда вы показали мне цветы в Скотланд-Ярде.

Уайтсайд провел рукой по лбу.

– Чем дальше мы продвигаемся при выяснении этого случая, тем загадочней становится для меня все это дело. Итак, мы здесь имеем дело с богатым человеком, который, очевидно, не имел смертельных врагов. Его в одно прекрасное утро находят в Гайд-парке. Его грудь обернута дамской ночной сорочкой. На нем войлочные туфли. В кармане находят бумажку с китайской надписью. И в довершение всего ему на грудь положили букет желтых нарциссов. Такую вещь могла сделать только женщина, – внезапно добавил он.

Тарлинг посмотрел на него большими глазами.

– Почему вы так думаете?

– Только женщина могла украсить мертвого цветами, – спокойно ответил Уайтсайд. – Желтые нарциссы говорят о сочувствии и сострадании, быть может, о раскаянии.

Тарлинг почти незаметно усмехнулся:

– Мой милый Уайтсайд, вы становитесь сентиментальным. – Он оглянулся. – Посмотрите-ка, словно притягиваемый этим местом, снова показывается джентльмен, которого я повсюду обязательно встречаю – мистер Милбург.

Увидев обоих сыщиков, тот вдруг остановился. По его лицу видно было, что он охотнее всего бы исчез. Но Тарлинг заметил его, и он, какой-то особенной скользящей походкой, подошел поближе. Хотя он старался скрывать свое смущение, прикрываясь улыбкой, но Тарлинг сейчас же заметил боязливый неуверенный взгляд, который он уже раз наблюдал у Милбурга.